Беллетрист Тарас Бурмистров — о первом телефонном разговоре лидеров России и Америки, ознаменовавшем наступление новоиспеченной эпохи в международной политике.
И политики, и дипломатический мир, и досужая публика вечно обращают внимание на первые телефонные контакты и визиты избранных глав стран, особенно если речь идёт о великих державах.
Дональд Трамп ещё не вступил в место президента США, но мир пристально следит за его первыми действиями, пытаясь угадать по ним очертания его будущей политики.
Нельзя не отметить, что задача тут проще, чем в иных случаях. Говорливый и откровенный Трамп ничуть не скрытничал уже в ходе предвыборной кампании. Особенно это неплохо было заметно на контрасте с его соперницей Клинтон, которая предпочитала отделываться обтекаемыми фразами.
Трамп рисковал, потому что любая отчетливая конкретика на стадии обещаний привлекает как сторонников, так и недругов. Но он выиграл, и после выборов заинтересованной публике оставалось лишь понять, собирается ли он выполнять свои обещания.
Особенно интригующим был проблема об отношениях с Россией. Если бы года два тому назад кому-то из американского истеблишмента произнесли, что можно построить президентскую кампанию в США на резкой критике существующих распорядков и одновременных поощрениях Путина как сильного лидера, отстаивающего заинтересованности своей страны, ответной реакцией был бы здоровый смех. Но эта кампания сделалась реальностью и увенчалась успехом.
Россия очень сдержанно отреагировала на этот заворот событий. Владимир Путин даже не стал звонить свежеиспечённому коллеге, ограничившись поздравительной депешей. Но вскоре телефонный разговор между Путиным и Трампом состоялся, и это был первоначальный прямой контакт между главами двух великих содержав, отношения которых переживают очень непростой период.
Деталей о содержании разговора известно немного. Вполне естественно, что он завязался с того, что российский президент поздравил американского с избранием. Оба политика отметили скверный нрав отношений между странами, сложившихся в последнее время, и готовность приступить работу по их исправлению. Запланирована и встреча между Путиным и Трампом.
Уже этих скудных сведений довольно, чтобы произвести эффект потрясения основ в уходящей с политической подмостки части американского истеблишмента.
Если кто-то делал исправление на остроту предвыборной риторики, то теперь выяснилось, что Трамп не трунил и не преувеличивал. Он начал выполнять ровно ту программу, о которой заявлял до выборов.
Но итоги первых переговоров очутились больше этого. Была поднята ещё и горячая сирийская тема, и выяснилось, что и тут политика Трампа сходится с его декларациями.
Судя по всему, Трамп так и не смог взять в толк, отчего демократическая администрация во времена президента Обамы с таким непрошибаемым упорством настаивала на уходе Асада. Едва-едва ли не вся ближневосточная политика США была выстроена вокруг этого, как будто успех противостоящих Асаду группировок — это заключительный бастион «свободного мира».
Одновременное провозглашение ИГИЛ* неприятелем № 1 придавало американской внешней политике слегка шизофренический нрав. Трамп неоднократно заявлял, что собирается исправить это, сосредоточившись на войне с ИГИЛ, что объективно сближает его позиции с российскими.
Хорошо видать, что мы вступаем в новую эпоху, и если попробовать охарактеризовать её в двух словах, то это вящее присутствие простого здравого смысла в политике и в отношениях между краями.
Приятно отметить, что законодателем моды тут во многом стала Россия, политика какой многие годы носит отчётливо прагматический и неидеологический нрав, а не, к примеру, Евросоюз, для лидеров которого главным итогом беседы между Путиным и Трампом ожидаемо стало усиливающееся ощущение тревоги.
Тарас Бурмистров, Лайф
* Запрещенная в РФ террористическая организация
