Алексей Воевода: Доклад Макларена — антироссийская риторика
Олимпийская чемпион по бобслею не верует в допинговые нарушения российских спортсменов
фото: Наталья Мущинкина
— Мы все гордились краем после победы в Сочи. Вы знаете, что у каждого участника той Олимпиады 2014 года была некая история, когда он пришел в спорт, сколько выступает и так дальше… И все прекрасно понимают, что триумф выступления российских спортсменов — это закономерность! Надо соображать, что свое положительное влияние оказал русский климат, отсутствие смены часовых поясков, биоритмы, дома и стены помогают… Вон, говорят, что у нас стены с дырками — это же забавно. Все победы наших ребят, по моему личному убеждению, это достижение их труды. Знаете, в чем специфика зимних видов спорта? Сезон долгий, на каждом этапе Кубка мира ты выступаешь в разных краях — Германия, Швейцария, Австрия, Норвегия, США и Канада. А ведь там нет дырявых российских стен, как они сообщают, сантехников, которые что-то проносят, и тем не менее, все равно выигрывали и продолжаем выигрывать. Ребята демонстрируют первые-вторые результаты там, несмотря на жесткий контроль ВАДА и системы АДАМС, какая вообще каждый шаг контролирует, каждый час моей жизни. Это попросту, к сожалению, антироссийская риторика.
— Чего все-таки по вашему домогается Макларен? Дело в том, что сейчас пошла информация в сети, что янки хотят поменять медаль Олимпиады в Сочи на более рослого достоинства, с «бронзы» на «серебро».
— Любопытно, и каким же образом?
— Доказать, что первая четверка принимала допинг и добиться дисквалификации.
— Александра Зубкова (лидера четверки сборной России по бобслею, выигравшей золотую медаль в Сочи — Т. А.) еще Родченков начинов обвинять. Хотя я считаю, что это один из самых чистых спортсменов, каких я вообще знаю. Мы с ним выступаем 12 лет подряд и все это время выступаем на весьма высоком уровне. Поэтому это все смех, да и только.
— Сомнительно, что такая масштабная компания ради одной медали…
— Разумеется, там более крупные цели. У нас поехало 150 человек на Олимпиаду в Рио. Не поехала вся паралимпийская команда. Как это произнесло на стране? Дистабилизировало самосознание людей, в любом случае. Я вечно выступал в поддержку российских спортсменов и буду это делать.
Спортивный юрист Артем ПАЦЕВ:
«Испытывающие сами нарушили закон»
Спортивный юрист Артем Пацев заявил «МК», что поражен методам труды Макларена и его комиссии, которые «вопиющим образом нарушают закон».
— Артем, увидали что-то принципиально новое в предновогоднем продолжении доклада?
— Нет, сюрприза к Новоиспеченному году не получилось — канадец рассказывает все об одном и том же, что мы слышали от него на протяжении итого года и не раз. Все по-прежнему базируется на показаниях того же Родченкова. Немало того, в этот раз мы все наблюдали, как Макларен открыто признается, что его проверки шли с топорным нарушением закона: пробы B вскрывались без уведомления спортсменов. Мы достоверно знаем, что, по крайней мере, россиян о вскрытии заранее не предупреждали.
— Если бы предупредили, что бы это изменило?
— Тогда они бы имели возможность приехать на вскрытие и следить за процессом лично, чтобы удостовериться, что процедура прошла без какого-либо подлога, что это подлинно их анализы. Обычно спортсмен после уведомления просит отсрочить процедуру на несколько дней, чтобы он поспел на нее приехать.
— В чем вообще смысл присутствия на вскрытии именно спортсмена или человека от него, если там и так цело проверяющих?
— Его присутствие очень важно, так как он удостоверяется, что вскрывают пробирку собственно с его номером, за который он расписывался.
— Однако данные по номерам хранятся в всеобщей базе данных, так что и так видно, чей он. И что мешает заранее отлить достоверно такую же пробирку с таким же номером, но залить в нее чужую урину, а потом обвинить нас в подмене?
— Современное производство пробирок для урины устроено так, что сделать еще одну баночку с таким же номером невозможно. Она будет выделяться даже по составу стекла.
— Раз допинг-пробы B вскрывали незаконно, без уведомления спортсменов, вы как юрист можете за это зацепиться и подать на Макларена иск?
— Нет, так как Макларен лишь оглашает факты: он не принимает решений и не дает никому никаких рекомендаций
Дмитрий СВИЩЕВ, президент Федерации
керлинга России (ФКР), депутат Госдумы РФ:
— От другой части доклада мы ждали чего-то из ряда вон выходящего. Но опять увидали неинтересное, постное продолжение многосерийного шоу. Меняется только число атлетов: теперь их число якобы превысило 1000 человек. Но для нас кушать плюс: господин Макларен прямым текстом сказал, что у него нет этих о конкретных спортивных федерациях и Олимпийском комитете России, то кушать о причастности общественных организаций к допинг-программе. Никаких действий под заслоном государства нет. И теперь мы призываем: если у вас есть какие-то факты причастности спортсменов, то наименуйте их! Подтвердите пробами А и B, и если факт употребления будет доказан, мы будем работать с ВАДА и МОК и накажем нарушителей. Но фактов опять не приводится.
Между тем ситуацию то и дело подогревают. Из заключительных примеров — заявление бобслейной команды США, которая под предлогом опасения за безопасность планирует бойкотировать чемпионат вселенной, который пройдет в России. Англичане немедленно заявляют, что готовы коротать турнир вместо нас. Но нам надо ко всему спокойно отнестись и разобраться. Мы еще раз признаем совершенные промахи, а вот чужих брать на себя не собираемся. Дайте нам факты — мы их изучим.
Что прикасается вмешательства государства в спорт высших достижений, то в деятельности Минспорта и ОКР вечно были разграничения, они пересекались в отрасли, но у них при этом была крепкая конкуренция. В частности, РУСАДА не было подразделением, подконтрольным министерству. Потому наша цель — восстановить в правах эту организацию, ряд федераций.
Даже в керлинге раз прозвучали две фамилии спортсменов, якобы замешанных в употреблении допинга. Это была престарелая непроверенная информация, а имена не имели отношения к нашим игрокам. Я поддерживаю контакты с главой Интернациональной федерации керлинга Кейт Кейтнесс и всегда говорю ей, что мы никогда не укрываемся от тестов или самостоятельных экспертиз. Мы хотим снять все вопросы.