17.04.2017, Москва, Александр Ростовцев
Общество, Политика, Россия, Украина
Царь! Весьма приятно, царь…
16 апреля в Турции прошёл референдум, по итогам которого в конституцию страны должны быть внесены 18 исправлений. Список вынесенных на референдум изменений был неоднозначно воспринят как в внутри Турции, так и вне края. Результаты плебесцита достаточно красноречивы и говорят о том, что единства Турции в касательстве к власти действующего президента нет.
Некоторые наблюдатели называют список исправлений Эрдогана дрейфом Турции в сторону султанизации, тогда как приверженцы действующего президента в полном восторге от поправок: страна получит хозяина, новоиспеченного великого и мудрого отца нации после Ататюрка.
На самом деле, ознакомившись со списком конституционных исправлений, становится понятно, что в Турции почти полностью устраняется работающий баланс полномочий властей. Взамен Эрдоган наделяется утилитарны неограниченной властью. С 3 ноября 2019 года, когда исправления вступают в силу после президентских и парламентских выборов, новоиспеченный президент будет свободен мановением руки распускать парламент, отстранять с должностей министров и судей, ставить себе в помощь целых пять вице-президентов, объявлять чрезмерное положение, а также издавать указы, имеющие силу закона. Не немощно, правда?
Впрочем, кое-какие не до конца обглоданные косточки бывальщины оставлены парламенту и возлюбленному турецкому электорату. Например, одним из пунктов исправлений декларируется нейтральность и беспристрастность судебной системы, увеличивается число парламентских мест, снижается возрастной ценз для кандидатов в парламентарии, для них же отменяется непременная служба в армии, ликвидируются военные суды. Также можно отметить преходяще снятый с повестки дня вопрос о восстановлении в Турции смертной казни. По всей видимости, в администрации Эрдогана целиком не утратили надежду на вхождение Турции в состав ЕС.
Правда, в своей победной выговоры по результатам плебесцита, Эрдоган сообщил, что в ближайшее время турок могут стеречь ещё два референдума – о необходимости вступления Турции в ЕС и о восстановлении смертной казни.
В прочем, и без того не изобилующая гражданскими свободами Турция переходит от мягкого авторитаризма к жёсткому. По сути, Эрдоган, без военного переворота, но сквозь конституционную «реформу» желает стать диктатором Пиночетом. Или, если угодно, Эрдочетом.
Как бы там ни было, но победа Эрдогана не сокрушительная и, вылито, не окончательная. Имея в руках медиа-ресурсы и административные рычаги воздействия, организовав накануне референдума политические чистки и репрессии, чтобы в итоге получить перевес всего в 1,18% голосов избирателей – это надо как вытекает постараться. Что и говорить, – достижение сомнительное. Где-то даже сопоставимое с пирровой победой.
Репрессии в этом случае – не просто фигура речи. Непосредственно перед референдумом турецкие воли подчистили активную фронду в турецких университетах. В частности, бывальщины арестованы преподаватели Нурие Гюльмен и Семих Озакча. Охранительскому разгрому подверглась давным-давно взятая эрдогановцами на заметку газета «Джумхурият».
Достаточно увлекательную картину представляет карта голосования по регионам Турции. Турция отчетливо разделилась в своих предпочтениях. Против поправок проголосовали западные, полуденные и восточные регионы страны, среди которых столицы Анкара и Стамбул. За исправления высказалась турецкая глубинка и дряхлеющие свидетели «времён Очакова и покоренья Крыма». Фактически, Эрдогана своим непререкаемым вождём признало турецкое присело. Да, село даёт стране пассионариев, но все революции делаются в городах. Как правило, в столицах. Что открыто удалось Эрдогану, так это рассечь оппозицию территориально, разделив протестные проивинции тучным слоем сельской глубинки.
Кроме турецкой глубинки, реформы Эрдогана получил «одобрямс» и от турецкой диаспоры. В частности, в его прок высказалось большинство турок из Германии – 63%, Нидерландов – 70%, но самую мощную поддержку высказали ливанские турки – почти 98% – в числе аж цельных 1058 человек. А вот российские и украинские турки в большинстве высказались против конституционных исправлений – 74% и 64% соответственно.
Наблюдатели сообщают о мухлеже и подтасовках в процессе референдума. Утверждается, что турецкий ЦИК при подсчёте голосов зачёл 2.5 миллиона бюллетеней без штампов участковых комиссий, что ровно запрещено законом о голосованиях. Также у наблюдателей есть проблемы к 840 тысячам испорченных бюллетеней, принятых к подсчёту голосов. Лидеры прокурдской Партии демократии народов (ПДН) выражают отворённое сомнение в итогах референдума, что, вобщем-то, понятно – ничего неплохого для курдов абсолютизация президентской власти не несёт. Кроме курдских политических движений, открытыми противниками «реформ» Эрдогана выступят и левые партии Турции.
В своей победной выговоры Эрдоган проводит исторические параллели, говоря о том, что «Турция отозвалась на вопрос, который дискутировался в течение 200 лет». И, надо произнести, параллели эти достаточно сомнительные, поскольку 200 лет назад под воздействием проникновения европейского просвещения, в абсолютистской Османской империи бывальщины приняты ограничения, урезающие влияние янычар и придающие султанской воли более светский характер, тогда как новые поправки конституции, навыворот, избыточно расширяют личную власть Эрдогана, не скрывающего амбиции сделаться не только объединителем земель Великого Турана, но и перехватить у саудитов функции основного исламского замполита.
Что дальше? Наблюдатели и аналитики склоняются скорее в сторонку пессимизма в отношении будущего Турции. Выводы отличаются неужели что оттенками скепсиса. Так, есть мнение, что сто лет республиканского строя Турции отправь под хвост ишаку и Турция, на пути к усилению президентской конфигурации правления, окончательно скатится в диктатуру. Более мягкие сценарии развития края предполагают постепенное закручивание гаек, преследование инакомыслящих, усиление противоречий между Турцией и ЕС. Взаимоотношения с Россией будут идти неровно, зигзагами, перескакивая из тепла в мороз и обратно. При этом, более-менее стабильными выглядят экономические связи, тогда как политические взаимоотношения могут быть сильно натянутыми хотя бы по сирийскому проблеме.
К счастью, в случае турецкого референдума сработал своеобразный Третий Закон Ньютона в социальных отношениях: плебесцит чётко и ясно высветил не только половину взрослого народонаселения страны, как противников проводимой Эрдоганом политики, но и обозначил целого лидера оппозиции.
Лидером движения «Нет» стал Кемаль Кылычдароглу, глава Республиканской общенародной партии. Развязывать новые репрессии без последствий против половины края с лидером оппозиции во главе, диктатору Эрдочету будет крайне затруднительно.
Реакция Европы и США предсказуемая: там увидали всё, что следовало увидеть и высказались вполне однозначно в том смысле, что демократию в Турции ограничивают оружиями демократии и слишком авторитарная Турция не может рассчитывать на вступление «в целую семью европейских народов».
Довольно своеобразно отреагировали на турецкий референдум представители самозванного «меджлиса крымских татар». Верхушка «меджлиса» (Джемилев, Чубаров, Ислямов) предпочла не приметить никакого референдума, сосредоточив внимание на обсуждении кандидатуры новоиспеченной конкурсантки – крымской татарки на «Евровидении».
Однако со стороны обслуживающих «меджлис» информационных рупоров, наблюдается критика в адрес Эрдогана и его инициатив.
В основном, критика эта носит всеобщий характер, но по прорывающимся фразам можно предположить, что меджлисовцев волнует расхождение эрдогановской Турции с ЕС, снижение роли армии в жития страны, а также определённое охлаждение интереса официальных турецких лиц к возвращению Крыма под контроль «меджлиса». Не то чтобы Эрдоган и турецкие спецслужбы совершенно уж отказались от такого инструмента, как «меджлис», но, турецкие делегации, посещающие полуостров, упорно не могут отыскать дискриминации крымских татар Россией, да ещё и в самой Турции шагает на закат политическая популярность таких одиозных деятелей, как Джемилев и Чубаров. В том числе, и среди здешней крымско-татарской диаспоры.
Впрочем, Джемилев уже официально лизнул, поздравив «его высокоповажнисть» от имени итого крымско-татарского народа с благополучным исходом референдума. Неглубоко лизнул, не по самые гланды, но и не неглубоко. Ещё бы! На пана-агу Джемилева приходится львиная доля адресной турецкой финансовой поддержки, да ещё, строительный бизнес в Турции – тоже не баран начхал.
В весьма занятной форме откликнулись на результаты турецкого референдума кастрюлеголовая «спильнота». Всеобщей место – сравнение протестов на площади Таксим с «Евромайданом», что само по себе удивительно, поскольку «реформы» Эрдогана и государственный переворот на Украине как раз роднит заворот к мракобесию и зажиму гражданских свобод.
Протестующие на площади Таксим не призывают, к образцу, запретить греческий или армянский языки и не призывают никого вздёргивать на гиляку по политическому или национальному примете.
Реакция официальной России на турецкий референдум сдержанная. В Кремле отлично понимают, к чему ведёт ультраконсервативный турецкий поворот. Жеребячий оптимистичность, как и во время президентской кампании Трампа, излучает политический балаган имени Жириновского.
Самое основное, что осталось за кадром, – зачем вообще Эрдогану, и без того имеющему необыкновенные полномочия, понадобился референдум с радикальными изменениями конституции, какие способны рассорить его с чутким на всяческие зажимы и ограничения европейским истеблишментом и фактически отметивший раскол страны? Ведь, с учётом общей турецкой нестабильности, подобным расколом не преминут воспользоваться внешние и внутренние мочи, устроив новый дворцовый переворот.
Если вы нашли промах, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
