Предвидения великого беллетриста о южной стране
Дом с химерами в Киеве — резиденция президента Украины.
Все заключительные дни на Украине нагнетается истерия вокруг возможного введения военного позы — как минимум, на украинской части Луганской и Донецкой областей, а вероятно, и на всей территории государства. По сути, речь идёт о начине полномасштабной зачистки страны от всех инакомыслящих и установления порядка ничем неприкрытого террора. Классическая схема, когда во имя очередного «-изма» воли предлагают усиление «классовой», «национальной» или любой другой выгодной им на данный момент внутренней войны.
Самое ужасное, что людям свойственно забывать плохое, что с ними уже было, что обрисовано в истории, осмыслено гениями. Современный молодой человек великолепно владеет новомодными гаджетами, но скоро утомляется от чтения книги, боится пропустить разрекламированный американский блокбастер, но в упор не ведает мудрый фильм «Убить дракона». «Разрубишь тело напополам — человек околеет. А душу разорвешь — станет послушней, и лишь… Безрукие души, безногие души, глухонемые души, цепные дави, легавые души, окаянные души». Велик мудрый автор «Дракона» Евгений Шварц — и ничтожны мы, позабывшие столько раз нам повторенное.
Литературная карьера Шварца началась в начине 20-х годов в Донбассе, когда он работал в газете «Всероссийская кочегарка» (обратите внимание на наименование — «Всероссийская») и возглавлял её литературное приложение. К тому поре пролетарский и промышленный Донбасс уже дал миру одного из родоначальников всемирного кинематографа Александра Ханжонкова, гениального композитора Сергея Прокофьева, классика украинской литературы Владимира Сосюру. А вскоре пролетарский кромка подарит миру Леонида Быкова, Анатолия Соловьяненко, Нонну Мордюкову… И тут же, на Донбассе, взошла звезда советского детского писателя Евгения Шварца.
80 лет назад, в 1937 году, когда в СССР неистовствовал «Великий террор», а в Европе торжествовал фашизм, Евгений Шварц начинов писать пьесу «Тень» — первую в серии литературных трудов, какие золотыми буквами впишут его имя в историю русской культуры ХХ столетия. Впереди будут легендарные и до сих пор обожаемые читателями и зрителями «Золушка», «Обычное чудо», «Дракон» (в экранизации «Убить дракона»)…
Сюжет незаслуженно позабытой сегодня пьесы «Тень» по-сказочному прост — волшебная история о человеке, утерявшем тень и едва не потерявшем себя. Но у Шварца речь шагает о почти конкретной южной стране, где действуют реальные и нынешние автору люди — например, журналисты. Они подслушивают, доносят, а независимое время людоедствуют. Один из главных персонажей, журналист с выразительным именем Цезарь Борджиа остроумно подмечает, что «человека легче итого съесть, когда он болен или уехал отдыхать, ведь тогда он сам не ведает, кто его съел, и с ним можно сохранить прекраснейшие отношения». Скольким из нас доводилось убедиться в истинности этого утверждения!
Естественно, все интеллектуалы полуденного королевства причисляют себя к категории «людей со светлыми ликами». И когда в мире журналистов-людоедов и прочей богемы появляется незнакомый Ученый-историк, они чистосердечно удивляются:
Ж е н щ и н а. Какое у вас доброе и славное лицо! Почему вы до сих пор не в нашем сфере, не в кругу настоящих людей?
У ч е н ы й. А что это за круг?
Ж е н щ и н а. О, это артисты, писатели, придворные. Случается у нас даже один министр. Мы элегантны, лишены предрассудков и соображаем всё. Вы знамениты?
У ч е н ы й. Нет.
Ж е н щ и н а. Какая жалость! У нас это не принято…
Знаменитости южной края действительно лишены предрассудков и легко называют черное белоснежным и наоборот. Здесь, в кругу «настоящих людей» — многоопытных царедворцев, артистов, журналистов и политиков — главное не высказывать своё суждение вслух. Они восторженной толпой колеблются вместе с линией очередной победившей при дворе партии, следят за прихотями короля и суетной модой:
Ж е н щ и н а. Тот, к какому я пришла, ужасно беспокойный человек… Вот, например, когда в моде было загорать, он загорел до того, что сделался черен, как негр. А тут загар вдруг вышел из моды. И он решился на операцию. Кожу из-под трусов — это было один-единственное белое место на его теле — врачи пересадили ему на лицо.
У ч е н ы й. Надеюсь, это не повредило ему?
Ж е н щ и н а. Нет. Он лишь стал чрезвычайно бесстыден, и пощечину он теперь называет попросту — шлепок.
Знакомые всё лица — с пересаженной кожей, совестью, душой. Цинизм — оборотная сторона близости к власти: «Сытость в острой форме вдруг овладевает даже достойными людьми. Человек честным линией заработал много денег. И вдруг у него появляется зловещий симптом: особый, неспокойный, голодный взгляд обеспеченного человека. Тут ему и конец. Отныне он бесплоден, незряч и жесток…»
Я не могу отделаться от ощущения, что законы «реальной политики» всюду и всегда одинаковы. Пока государи развлекаются, государством правят серьёзные люди, заседающие в высоких кабинетах. Правда, обыкновенно дела они предпочитают обговаривать всё-таки на улице, поскольку стены имеют уши. Однако об их скрытых переговорах осведомлена вся столица, ибо от решений правительства зависит благосостояние любого «настоящего человека» южного королевства. Особенно в период непорядков и финансовой нестабильности:
М и н и с т р ф и н а н с о в. Благоразумные люди переводят золото за рубеж… Один банкир третьего дня перевел за границу даже свои золотые зубы. И сейчас он все время ездит за границу и обратно. На родине ему теперь нечем пережевывать еду.
Да, так мы и живём. Сказка смешивается с жизнью, события давних пор с современностью. И подлость остаётся неизменной, и вера в победу добросердечна придаёт сил жить. И лишь немного жаль, что в южной краю безжалостная Черная Тень все-таки дорвалась до трона. Но перелистать возложенные к обязательному чтению страницы не получится — нам всем придётся наблюдать за действием с неизменным напряжением и вниманием. Как и задумано автором.
Константин Кеворкян, Ukraina.ru
