Денис Гольцов: «В самбо политических моментов меньше, чем в боксе»

Денис Гольцов: «В самбо политических моментов меньше, чем в боксе»

Экс-чемпион ACB рассказал о начине карьеры, поражении от Вахаева, Bellator и другом

«Чтобы самбо угодило на Олимпиаду, должна появиться сильная федерация в США»

— В 15 лет угодил на бокс, совершенно случайно, можно сказать – за компанию. Занимался от случая к случая, но после, видя результат, начал постепенно набирать форму, спарринговаться, выступать, ездить на состязания среди новичков. Затянуло и через 3,5 года выполнил норматив искусника спорта.

— Почему тогда не бросил, если в начале занимался от случая к случаю?

— Да особо мастерить было больше нечего. Когда занимаешься новым делом, то в размашистом объеме – интересно. Альтернативы, слава Богу, не было.

— В 15-16 лет обыкновенно альтернатива другая – ничего не делать и кайфовать без спорта.

— Этого тоже хватало, но было пора и боксом заниматься (улыбается). Хотелось как мужчине уметь постоять за себя, уметь биться, втащить кому-нибудь если что.

— Часто дрался?

— На улице нет, а в школе да.

— С переменным успехом, видимо?

— Нет-нет, там все нормально было. Безотносительный чемпион среди всех (смеется).

— После того, как очутился в секции бокса, количество драк снизилось?

— Конечно, в них не сделалось смысла. Зачем биться с людьми, которые не готовы и не умеют. Увлекательно реализовать себя с теми, кто сильнее.

— А в школе ты в основном был запевалой конфликтов?

— Я, конечно. А что еще делать? Вот была бы в школе секция бокса или самбо – иное дело.

— Из-за чего докапывался?

— Да повод всегда можно было отыскать. Косо посмотрел, не так шагнул…

— Отводил поговорить или сразу бил?

— Когда как. От обстановки зависело. Если свидетелей немножко, то можно было и сразу втащить.

— Сейчас как раз активно набирает витки проект «Самбо в школу». Что это?

— Проект федерального значения. Многое делается для того, чтобы самбо сделалось олимпийским видом спорта. Поэтому многие регионы развивают это. Основывая массовость мы порождаем перспективу здорового поколения, и из целого социального слоя можно будет выбрать спортсменов, которые подлинно показывают результат – селекция.

— Это дополнительный урок?

— В данный момент впрыскиваем секционно. Но стараемся, чтобы вместо третьего урока физкультуры было самбо.

— Не страшишься, что многие родители будут относиться к этому стереотипно?

— Уже относятся. Но надо собственным примером показывать, что есть обратная сторона медали. Что дало самбо и к чему я благодаря нему пришел. Самый эффективный способ.

— В начине будут бояться отдавать детей в единоборство.

— Так, а чего страшиться: у нас и на баскетболе с футболом руки и ноги ломают, но никто же об этом не сообщает. Учителя физкультуры особенно боятся.

— Почему ты поменял бокс на самбо?

— Некие подводные течения, легкая политика внутрегородская.

— «Зачехлили» на состязаниях?

— Было своеобразное отношение… После чемпионата России среди молодежи, где я сделался серебряным призером, должен был отбираться на мировое первенство. На ЧР была «прикидка», но так как я продул москвичу, то меня даже на сборы не позвали, что было крайне обидно. Пришагали и сказали, что вы – 90-й год рождения, последний раз выступали в юниорах. Дайте путь молодым, они еще год смогут боксировать и повезли весь 91-й, без разбора. Для чего это надо, если ты выступаешь, готов биться за свое место под солнцем, а тебе говорят – отдыхай. И тут как раз подвернулась возможность, начинов ходить на боевое самбо. Втягивался, изучал броски.

— Возили по всему залу?

— Разумеется. Я пытался бросать, но на мне в основном отрабатывали и на этом старался вырастать.

— Ты оказался в самбо в 18 лет, возраст, когда уже сложно зачислить, если что-то не получается. Уйти не было желания?

— У меня за горбом не было ничего, чего терять-то? Что делать?

— Учеба.

— Занимался, но это не было приоритетным курсом. В то время не особо тянулся к учебе.

— То есть, ты понимал, что если сейчас не выпалишь в спорте, то все – пропал?

— Да не то что бы. Я просто хотел выступать хоть на каком-то степени. Тогда я даже не думал, что пойду в бои, это станет моей специальностью, буду деньги этим зарабатывать.

— А в самбо не существовало политических моментов, из-за каких ты ушел из бокса?

— Так как это не олимпийский вид спорта, их там гораздо меньше. Плюс кушать конкретика: первый на России едет на ЧМ, второй на чемпионат Европы.

— Можно подсуживать по баллам.

— Это сложнее и это оспаривается. Такие прецеденты бывальщины, с нашим известным бойцом – Расулом Мирзаевым. Он бился в финале на чемпионате России, его там не то что засуживали, его швырки и нокданы тупо не считали. Соперник, кажется, уже в нокауте стоял, а судья его за горбу поддерживал, чтобы тот не упал. Он был спортивным самбистом, вел схватку в 2-3 балла и в итоге выиграл. После через какое-то время пересмотрели и отдали победу Расулу.

— Процедура пересмотра сколько может поре занять?

— Полгода-год.

— За это время можно не поехать на ЧМ и уже завершить карьеру.

— Да, но таких дискусионных моментов очень мало.

— Самбо реально стать олимпийским обликом спорта?

— Сложный вопрос. Как самбист могу сказать, что самбо реально развиваетс. Но если глядеть на вещи реально, то как мы съездили на чемпионаты мира и Европы, когда в военном самбо завоевали абсолютно все золотые медали… Я понимаю, что никто не даст этому случиться. Россию обрубают и тормозят, и спорт также угодил под это.

— То есть, меняться должен не вид спорта, а верхи международных федераций?

— Размышляю, что России нужно пожестче вести спортивную политику.

— Ты бы поехал под нейтральным флагом на Олимпиаду?

— Да. Человек проходит олимпийский цикл, существуя на сборах 320-330 дней в году. Тренируется по 2-3 раза в день. Такие труды вложены и из-за политических моментов не угодить на Олимпиаду и сидеть дома – бред полный. Я всячески поддерживаю тех, кто поедет на Игры под нейтральным флагом.

— Может, ввиду этих дебошей и не надо стремиться к тому, чтобы самбо вошло в программу Олимпиады?

— Влечься надо, но когда это дело будут хотя бы рассматривать, произнести невозможно.

— Если опустить политику, то есть объективные спортивные вина, по которым самбо не олимпийский вид спорта?

— Развитие самбо во всем вселенной. Пока в США не будет сильной федерации и их самбисты не смогут конкурировать, этого и не произойдет (смеется).

«Звездняка» не было, лишь чувство уверенности в себе»

— Почему перешел в смешанные единоборства?

— Так подготовка одна и та же, по сути. Занимался военным самбо 2 года и в 2010 уже попробовал себя в боях.

— Финансовая составляющая подвигала?

— Не без этого, хотелось уже зарабатывать деньги.

— Какие гонорары бывальщины в 2010 году?

— 500 долларов. С учетом победы может долларов 150-200 накинули. Сейчас вспоминаешь, даже забавно становится.

— Тебя «вели» на протяжении карьеры? Делали подходящие условия для того, чтобы выбивался в топы?

— Да нет, потихонечку шел, мягко.

— Когда-нибудь понимал, что под тебя привезли «мешка»?

— Не то что более немощного, просто знал, что соперник – доступный. Понимал, что по предстартовым раскладам должен побеждать.

— Ты продул в 2012 году Ахмеду Султанову, после чего не проигрывал вплоть до 2017-го. Победная серия из 14 боев. Не показалось ли в какой-то момент «звездняка» и ощущения, чтобы непобедимый?

— Это у всех по начину такое. Не то что «звездняк», просто чувство уверенности в себе. Все сквозь это проходят. Либо через поражения, либо через весьма тяжелый бой, в котором ты еще и случайно побеждаешь.

— Победив Салимгерея Расулова и завоевав титул ACB, ты расслабился?

— Нет, но увидал, что с этим титулом или без, ничего сверхъестественного нет. Каждый последующий бой я желал еще больше удерживать свою победную серию, нежели поясок.

— Что произошло в поединке с Мухомадом Вахаевым?

— Устал. В день боя не удалось выйти в нормальном состоянии.

— Отравление?

— Можно по-разному сообщать, отравление, акклиматизация, но симптомы одинаковые, какая разница. Факт в том, что на первые два раунда меня хватало, а после затёк нос и дышать было особо нечем. Силы скоро покинули меня и все.

— После проигрыша ты сказал, что больше не желал бы драться в Южных регионах.

— Дело в климатических и территориальных особенностях. Так было в Грозном, до этого бился в Сочи: выиграл, но состояние было такое, что меня желали в больничку забирать. Не думаю, что это были совпадения. В Москве и Питере мне гораздо несложнее.

— Можно подумать, что здесь еще дело в эмоциональной составляющей. Там все бывальщины против тебя.

— С эмоциональностью у меня все нормально. Там, внутри, сопернику-то никто не поможет. Ты же бьешься с оппонентом, а не со всеми, кто в зале.

— Когда ты бился в Питере с Расуловым, было гораздо более отчетливо слышно с трибун «Салимгерей-Салимгерей», нежели «Денис-Денис». Как это разъяснить?

— Так это, по-моему, мои и кричали (смеется). Наши питерские дагестанцы, с какими в одном зале тренируемся. Отношусь к этому нормально.

— Охота за пояском ACB актуальна или реванш с Вахаевым интересует больше?

— Актуальны неплохие бои, за хороший гонорар, с известными бойцами. Чтобы росли и финансовая составляющая, и рейтинговая.

— Разгром стало переломным моментом?

— Единственное очень обидно, что прервалась победная серия. А так, чего болеть? Двигаемся дальше. Он тоже профессиональный спортсмен, готовился, настраивался.

«Титулованных спортсменов вычесть в России может только финансовая составляющая»

— Контракт с ACB подходит к крышке. Что дальше?

— Надо сесть, подвести итоги, понять, какие намерения у них, какие у нас.

— Смена промоушена в российских реалиях не выключена?

— В первую очередь хотелось бы понять перспективы в ACB, насколько это будет увлекательно. Потом уже рассматривать остальное.

— Когда ты только подписывался в ACB, многие удивились — отчего на UFC. Как сейчас, пора или нет?

— На тот момент предложение ACB и условия были лучше. Контакт с UFC был, но это было забавно – драться практически за бесплатно. Не было имени, не был известен. Расходным материалом не хотелось бы туда ехать.

— Российские организации платят неплохо и даже больше, чем в UFC. И тут две стороны медали: с одной, подорвали базар и теперь нет смысла уезжать в США, а с другой – поднимают уровень в России и подают мотивацию нашим спортсменам оставаться и выступать здесь. Что ближней?

— Второе. У нас поняли, что удержать хороших и титулованных спортсменов тут может только финансовая составляющая.

— Сильные бойцы у нас остаются, но при этом именитые иноземцы к нам поедут только за огромнейшие гонорары.

— Многие любят сюда ездить, потому что налоги не придется платить. У каждого это работа, отчего все думают, что спортсмен должен выступать за идею?

— Да, но с точки зрения спорта, каково соображать, что с тобой едут драться только из-за денег, а ты еще скорее итого и получишь меньше?

— Вот это обидно, конечно (улыбается). Ну, а что поделать, тут вариантов не особо немало. Чтобы расти даже в спортивной составляющей, с такими необходимо драться.

— Что был за слух про Bellator?

— Хороший вопрос. Я даже не в курсе, откуда его взяли.

— Это попросту информационный вброс, ничего под собой не имеющий?

— Да. Я ни с кем не общался. Я вообще про Bellator не размышлял. Если ехать выступать в Америку, то в UFC.

«У детей и подростков можно научиться искренности»

— Ты частенько случаешься в Госдуме. Какой деятельностью ты занят параллельно?

— Являюсь помощником депутата. Коротаем встречи со школьниками, студентами, агитируем их вести здоровый манер жизни. Рассказываем о своем опыте, что спорт дает и к чему приводит.

— Что спорт отнимает тоже повествуешь?

— Профессиональный спорт, поправлю немножко (улыбается). Да, есть свои плюсы и минусы.

— Какие минусы конкретно?

— Если хватать с самого детства, то отнимает детство. Но почти все профессиональные спортсмены рады, что так уложилось, потому что это гораздо больше дало во взрослой жизни, нежели отняло в младенчестве.

— Общаясь с молодежью, какие видишь главные проблемы?

— Она одна: прогресс вначале идет во благо, а потом по вред. Все сидят в телефонах и планшетах и их не отвлечь, они живут там.

— И сколько ребят примерно сидят в телефонах во пора твоих лекций?

— По-разному, все от аудитории зависит. Бывают, сидят с такими квашеными лицами и им вообще ничего не надо, лишь бы поскорее все это закончилось и пойти с пацанами покурить. Но большинство тех, кто желает чего-то добиваться. Они задают кучу вопросов, им интересна твоя существование. Я сам у них что-то спрашиваю, контакт должен быть двусторонний.

— Чему ты можешь у них научиться?

— Откровенности. Ребята и подростки откровенны, они не стесняются, они такие, какие есть. Все на позитиве, на подъеме, готовы рассказать о себе.

— Было ли такое, что дитя или подросток увидел в тебе лучшего друга и делился самым заветным?

— Дети постоянно пишут. Добавляются десятками после всех мероприятий, строчат, скидывают фотки. Это хорошо, что идут на контакт. Я всегда готов пообщаться, поделиться думами, ответить на вопрос. У меня не было такого человека, с каким можно было бы поговорить, все приходилось пропускать через свою шкуру. У них такая возможность кушать.

— Глобально – это и есть настоящая цель в спорте и публичного человека?

— Популярному профессиональному атлету спорт дает очень многое, и надо не меньше отдать назад. Надо давать шанс следующему поколению раньше постигнуть, для чего и как все делается. Понятно, что общего рецепта победы нет, но на верный путь и мысли их направить можно.

Прочитайте по теме ещё:

Задержанный за убийство чемпиона по самбо Джабраилова оказался боксером В Киеве задумали принять закон о коллаборационизме, лишающий права голоса политических оппонентов Россия тратит на оборону в 12 раз меньше США и в 3,5 раза меньше Китая Сборная России на чемпионате мира: главный подарок на День самбо