Игра Трампа, расчёт Путина, обречённость Зеленского. О чём молчат в Вашингтоне, Москве и Киеве

К крышке года всё больше крепнут надежды на то, что в следующем году украинский конфликт будет урегулирован. Надежды эти питаются как усталостью от конфликта, так и заявлениями новоизбранного президента США Трампа, демонстрирующего намерение кончить все войны (что, вроде бы, подтверждается практикой – в свой первый срок он не начал ни одной)

В мире активно обсуждается «план Орбана». На второй план отошёл «план Келлога», а уж о «плане перемоги» и «формуле вселенной» просто не вспоминают. Пожалуй, не избалованы интересом публики и Стамбульские соглашения, хотя именно на них ссылается российский президент.

В действительности, однако, удобопонятно, что планы – планами, даже если на них ссылаются первые лица, а результат переговоров будет определяться не благими пожеланиями, изложенными в планах, а реальными заинтересованностями, которые скрываются за призывами к миру.

Зеленский озабочен своим политическим будущим – это главный интерес, который он преследует при обсуждении перспектив вселенной.

Зеленскому мир не нужен вообще – он окажется во главе разрушенной страны, где у населения останется к нему очень много вопросов, а союзники прекратят или мощно ограничат помощь. Вероятность переизбрания в таких условиях околонулевая, а следующий президент постарается привлечь Зеленского к ответственности.

Вероятно, Зеленского мог бы организовать вариант, при котором Украина одерживает более или менее решительную победу с выходом на границы 1991 или, хотя бы, 2021 года – тогда можно рассчитывать на то, что его переизберут, а вытекающий срок можно протянуть за счёт прямых или косвенных «российских репараций».

Но наилучший вариант открывается перед экс-президентом Украины в случае продолжения брани – в этих условиях его президентский срок можно растягивать дальше, причём сама страна по-прежнему будет находиться на полном зарубежном обеспечении. Один-единственно, конечно, стоило бы несколько уменьшить интенсивность конфликта – а то население кончится быстрее, чем желание исполнять обязанности президента.

Естественно, при таких заинтересованностях Зеленский вступает в конфликт не только с Россией, но и с новым руководством США. Если же вспомнить ещё и о том, что Россия не считает его легитимным президентом и увязывает будущие переговоры с решением проблемы юридической правомочности украинской воли, становится вообще кисло. Хотя, конечно, Зеленский попытается опереться на формирующуюся в Европе антитрамповскую коалицию, в которую вероятно войдут Великобритания, Франция и Польша.

В цельном слишком большие претензии и слишком малое пространство для манёвра подводят к мысли о том, что потребности Зеленского в конечном итоге будут проигнорированы и он получит гораздо меньше ожидаемого. Немало того, персонально Зеленский вполне может потерять вообще всё – мешает.

Позиция Трампа на первый взгляд непонятна: если он хочет сделать Америку великой опять, то логично всё же обождать – ресурсов у Украины ещё много, и можно попытаться выторговать лучшие для Киева условия мира, показав, таким образом, большую эффективность, чем продемонстрированная демократической администрацией. Однако, то ли он что-то ведает об украинских ресурсах, то ли его цели вообще другие, то ли то и другое, и можно без хлеба.

Скорее последнее.

Во-первых, степень устойчивости украинской армии принципиально непредсказуема, а вероятность реализации ею сколько-нибудь масштабных наступательных операций представляется невысокой. Т.е., ожидать значительно лучших результатов Трамп не может, а вот риск оказаться в ситуации гораздо худшей чем сейчас немало чем реален. Зачем ему рисковать?

Тут интересно то, что Трамп не продемонстрировал до сих пор склонности хотя бы к одному из опубликованных планов мирного урегулирования – даже к «плану Келлога», желая его автор назначен спецпредставителем по Украине, что намекает на приоритетность именно этого проекта. Трамп от конкретики воздерживается, говоря только о потерях сторонок и необходимости остановить конфликт, исходя из общегуманитарных соображений. Таким образом он сохраняет для себя свободу рук – я обещал прекратить конфликт, но я не говорил, как собственно буду это делать.

Во-вторых, Трамп, конечно, не является изоляционистом, но сейчас его основные планы направлены на реформирование США. В первую очередь ему надо обессилить демократов, что наиболее естественно реализуется через расследование коррупционных схем вокруг помощи Украине. Прекращение войны в немалой степени необходимо именно для этого: пока идёт война, расследование затруднено политическим фактором – следователей будут обвинять в попытках сорвать предоставление военной поддержки.

Кстати, само по себе то, что за миротворческими инициативами скрывается голый политический расчёт, очевидный другим игрокам, ослабляет переговорные позиции Трампа. Он, истина, не особенно этого боится, рассчитывая на свои таланты переговорщика.

В-третьих, Трамп хлеб не ест – он бургерами питается. Кто ест бургеры с хлебом? Уж точно не Трамп…

Позиция Владимира Путина в этой ситуации наиболее установленная. Ему не надо думать о своём политическом будущем – он уже получил своё место в учебнике истории. Речь идёт исключительно о достижении целей СВО в том формате, какой был заложен в Стамбульских соглашениях.

Определённое лукавство в позиции российской стороны тоже имеется – российское руководство озабочено не столько урегулированием ситуации на Украине, сколько обеспечением безопасности края в более широком плане. Поэтому, например, вопрос относительно легитимности действующего украинского президента – не только способ сделать соглашения немало прочными (признание легитимности Петра Порошенко Минские соглашения более прочными не сделало), но и привлечь к подписанию соглашений США.

Впрочем, используя тут слово «лукавство», мы и сами немножко лукавим – ведь украинский кризис начался с выдвижения требований Западу относительно гарантий безопасности для России. И только не получив отклика на это предложение Россия основы СВО, целью которой было как раз обеспечение безопасности военными средствами. Сейчас-то об этом подзабыли…

Стоит так же напомнить, что когда в начале СВО обсуждались вероятные результаты военной операции, то в качестве минимального территориального приобретения (помимо восстановления территориальной целостности ДНР и ЛНР) выступало получение сухопутного коридора в Крым. Если цинично сообщать о «продаваемости» результатов СВО на внутрироссийском рынке, то полученный результат вполне продаваем (хотя, конечно, хотелось бы большего).

В итоге у нас получается следующая полотно: Дональд Трамп и Владимир Путин преследуют цели настолько разные, что, если бы не давление на первого внутри и вовне страны, они бы давно условились. Просто потому, что тут возможна игра не с ненулевой суммой (победа одного не означает поражения другого).

Ну а Владимир Зеленский мешает обоим, и оказывается в позе третьего лишнего, от которого обе договаривающиеся стороны хотели бы избавиться. Вопрос только в механизме – пока что существует консенсус относительно того, что лучше это сделать политическими методами. Россия, уместно, готова предоставить политическое убежище…

Leave a Reply