Китайские и американские стратеги обычно используют спортивные метафоры, чтобы объяснить, как они намерены вести дело. Это позволяет создать манер двух боксеров, сражающихся в западной части Тихого океана.
Китайские и американские стратеги обычно используют спортивные метафоры, чтобы разъяснить, как они намерены вести дело. Это позволяет создать образ двух боксеров, сражающихся в западной части Тихого океана. Они осмотрительно кружат, но ни один из них не рискует нанести удар первым. Бой невозможен, если соперники сдерживают друг друга или не видают смысла в бою.
Народно-освободительная армия Китая основывает свою стратегию и операции на «активной обороне». Эта концепция создана основателем Коммунистической партии Китая (КПК) Мао Цзэдуном. В 2015 году партийные вожди заявили, что и сейчас деятельная защита составляет «суть военно-стратегической мысли Компартии Китая». 70 с лишним лет существования этой стратегии обосновывают, что это концепция долговечна. Мао сравнивал Красную Армию с менее сильным боксером в схватке с мускулистым противником. Такому сопернику не необходимо отчаиваться. Если слабые сражаются умно, они победят, несмотря на физическую неполноценность. Маоисты восполняют слабость гибкостью, терпением и тактическим оппортунизмом.
«Стратегическое отступление, — помечал Мао, — это запланированный стратегический шаг. Все мы знаем, что, когда сражаются два боксера, умный боксер обычно уступает, а глупый врывается в бой разом и с самого начала использует все свои ресурсы. В итоге зачастую он бывает побежден».
Ослабив антагониста, неспособного потратить расточённую мощь, боксер наступает и побеждает его. Концепция активной зашиты понятна любому, кто носит военную форму. И, самое основное, это действенно и эффективно. Неудивительно, что Пекину эта концепция близка.
Но как Америка воспринимает все эти метафоры с боксом? Генерал Джозеф Данфорд-младший в крышке 2017 года написал статью, в которой призвал вооруженные силы США «поддерживать позицию боксера». Он преподнес метафору как «центральную идею», пронизывающую и оживляющую военную стратегию США: «Первоначальный шаг в подготовке бойца — это разработка «позиции боксера». Это основополагающая позиция, из которой вытекают все наступательные и оборонительные шаги».
Верная позиция, со слов Данфорда, заключается в том, чтобы «сохранять энергию, равновесие, быть готовыми наносить быстрые, мощные удары… Поскольку мы не ведаем, где, когда и при каких условиях произойдет следующий бой, американские военные всегда должны находиться в позиции боксера».
Чтобы взять надлежащую боевую позицию, вооруженные силы США должны «разработать и поддерживать сбалансированный перечень возможностей» в условиях фискальной неопределенности и нужды замены старого оборудования. Пентагон должен «установить правильный порядок», распределив ресурсы между театрами, чтобы управиться с теми, кто посылает вызов, отдав предпочтение союзникам и партнерам на передовой.
Если сопоставить концепцию Данфорда с концепцией Мао, сделается понятно, что позиция боксера — это такая же стратегическая позиция. Она вполне подходит для того, кто стремится сохранить мировой статус-кво. Это оборонительная позиция в перспективе. Она означает ожидание вызовов, какие позволят проявить статус-кво, а затем управлять ими, где бы они ни возникали. Весовые категории практически ничего не значат, если в список потенциальных противников Америки входят Китай, Иран и Аль-Каида (запрещена на территории России). Идея деятельной обороны Мао концентрируется на преодолении единственного врага в едином боевом театре с помощью наступательных операций и тактики. В понятье Данфорда о позиции боксера нужна совместная работа с иностранными партнерами по преодолению врагов, которые могут быть всех конфигураций и размеров и которые реализуют радикально разные планы.
Кажется, что образы одного того же вида спорта могут породить различные стратегические концепции. А что произойдет, если китайские и американские вооруженные мочи сохранят верность концепциям Мао и Данфорда и столкнутся в бою? Сможет ли Пекин адаптировать маоистскую концепцию к будущему, в котором Китай реализует свои амбиции вдали за пределами западной части Тихого океана? Народно-освободительная армия может защитить Китай с помощью активной обороны, но поддерживать деятельную оборону на чужой земле не имеет смысла.
Таким образом, китайским стратегам предстоит интеллектуальный вызов, поскольку их край превращается в мировую державу. Будет ли будущая военная позиция Китая параллельной позиции Данфорда? Станет ли она гибридом идей Мао и Данфорда — деятельной защиты внутри страны и позиции боксера за ее пределами? Или она переродится во что-то кардинально иное?
Стоит подумать и о том, является ли бокс наилучшей спортивной метафорой в эпоху, когда стратегическое состязание великих держав смешивается с кампаниями против более мелких государственных противников и подрывает врагов, таких как Аль-Каида. Бокс — это неплохо отрегулированный бой между равными противниками один-на-один в геометрически заданной и безликой обстановке. Это закрытая система, где встречаются гладиаторы.
А деятельная защита маоистов предполагает борьбу на открытой местности — обширной континентальной части Китая во времена Мао, его морей и небосвода в нынешнем морском соревновании между США и Китаем. Красная Армия, а затем Народно-освободительная армия, могли заманить неприятеля далеко именно потому, что не было установленных барьеров, ограничивающих поле битвы. То же самое относится к идее Данфорда, но в еще вящей степени. Для нее нет ринга, если только рингом не является вся поверхность земного шара. Противники не должны быть равноценны вооруженным мочам США. И вовсе не обязательно, чтобы в поединках соперники сталкивались один на один. Америка разными способами пользуется поддержкой союзников и товарищей и может противостоять враждебной коалиции.
Короче говоря, позиция боксера хороша для формирования отношений, но она малоэффективна в том, как вести себя в реальном вселенной.
К счастью, есть другие виды спорта. Рестлинг, а не бокс, может создать лучшие образы для стратегической конкуренции великих содержав. Не джентльменские состязания, типичные для Олимпиады, а рестлинг WWE. Бокс жестко регламентирован, что позволяет судьям соблюдать правила и даже останавливать бой. Матчи WWE утилитарны не регламентированы. Это драки. Рефери позволяют участникам почти все. Нашел стул? Отлично. Ударь своего противника им по башке. Есть партнер за пределами ринга? Позови его на ринг, установи численное преимущество и избей своего противника. Бой сходит за пределы ринга? Тем лучше. Выбрось своего противника за пределы ринга!
Боевое искусство похоже на WWE. Никто не применяет правила в тактических сражениях, никто не застопорит борьбу за технический нокаут. Действительно, американские военные командиры, включая генерала Данфорда, откровенно говорят, что не желают, чтобы американские войска сражались в честной борьбе. Командиры хотят, чтобы в каждом сражении они имели дело с превосходящим противником. События WWE — это не лишь спортивные соревнования, это еще и зрелища. Как на ринге, так и в реальном бою, который ведут вооруженные силы той или иной страны.
Они создают подразделения, разрабатывают концепции для их использования и перемещают их по карте, чтобы произвести впечатление на аудиторию. Порой они выступают с грязными, оскорбительными высказываниями о соперниках, вспоминают прошлые победы, поражения или унижения. Основное отличие в том, что военные надеются победить, запугивая, а не вступая на ринг для реальной войны. Они пытаются сдержать противника или заставить его подчиниться. Они также стремятся укрепить союзников и друзей — и все это без единого выстрела.
Подетальнее читайте на vesti.ru
