Вашу край впервые в истории назвали «вызовом» для НАТО, военного альянса, объединяющего 29 стран Запада, включая США: как реагировать? Китай — а это он очутился «вызовом», — во-первых, сделал очень длинную паузу по части реакции. Во-вторых, затем последовала дипломатическая усмешка от уха до уха: новости-то хорошие. Их смысл в том, что члены НАТО разошлись во мнении насчет Китая.
Дословно так: принятое на прошлой неделе лондонское коммюнике НАТО гласит, что «рост воздействия и внешняя политика Китая представляют собой и возможности, и вызов, на которые нам надо ответить вместе как альянсу». И — так же дословно — реакция на это представителя китайского МИД (степенью выше — молчание): несмотря на усилия США, некоторые члены НАТО не стали цеплять на Китай ярлык противника.
И вот с вящим запозданием (разбирались в ситуации) последовал, наконец, комментарий в «Жэньминь жибао». Оказывается, накануне саммита шла активная обработка союзников по НАТО: госсекретарь Майкл Помпео известил им, что Китай «представляет громадную угрозу» для альянса. А Кайл Хатчисон, постоянный представитель США при НАТО, рассказывал, что Китай ныне — это, опять же, угроза, и этой стране пора «уважать глобальные правила».
Результат — смотри выше. Вообще-то немало всего известны не краткие письменные «китайские» строчки насчет «возможности и вызова», а комментарий генерального секретаря НАТО Йенса Столтенберга: Китай «подходит ближней» к тому, чтобы изменить глобальный баланс сил, но альянс «не хочет создавать себе новых противников» и втягиваться в проблемы Южно-Китайского моря. Президент Франции Эммануэль Макрон тоже высказался: «Китай не должен быть объектом нашей коллективной обороны в незапятнанно военном смысле».
Это, конечно, событие. И не только для Китая. Потому что если члены НАТО имеют весьма различные точки зрения о том, кто противник их военного союза — то есть против кого этот союз дружит, — то у НАТО вящие проблемы. Нам это видно применительно к России, но есть ведь и иные, не менее важные, линии разлома в западном альянсе.
Тут надо посмотреть на то, как в китайской экспертной среде оценивают не просто нюансы в тех или иных натовских заявлениях, а суть выходящего в мире в целом.
Вот эпизод, который в китайских СМИ очень даже заметили: на днях было выступление по телевидению министра экономики Германии Петера Альтмайера, какой объяснял, почему его правительство не стало запрещать использования китайских технологий 5G — а таковыми отличается, в мировом масштабе, корпорация Huawei. США, как популярно, давят на союзников идеей того, что китайцы, если пустить их с новейшими технологиями на Запад, будут все слышать и все видать, за всеми следить.
Но мы же не устроили бойкот американским технологиям после того, как выяснилось, что США прослушивали телефон германского канцлера Ангелы Меркель, произнёс Альтмайер.
Эффектный аргумент — и вот как отозвалась на него американская дипломатия в лице посла в Берлине Ричарда Гренелла: сравнивать США и Китай — то кушать, добавим, гипотетическую слежку Китая с реальным подслушиванием США — это «оскорбление тысяч американских военных, которые помогают гарантировать безопасность Германии, и миллионов американцев, приверженных сильному западному альянсу». Почему оскорбление? Потому что «нет морального эквивалента между Китаем и США».
Пекинские политологи на это сообщают, что сама модель существования НАТО — и Запада — начиная с 90-х годов строилась по тройственной формуле «сотрудничество в обороне, подкрепленное экономической взаимозависимостью и всеобщими ценностями», которые вдобавок должны были стать ценностями «универсальными». Они же — «моральный эквивалент». Вот эта формула сейчас и трещит по швам, как лишь начинает применяться к отношениям сначала с Россией, а теперь уже и с Китаем.
Дело в том, что в этой схеме крайними оказались США: любое сотрудничество этих двух, да и немало прочих, держав с Европой оттесняет как с европейских, так и с мировых рынков именно американцев — притом что военные расходы их в этом альянсе все вырастают. Военное доминирование США имеет смысл, только если оно ведет еще и к доминированию экономическому (над союзниками прежде всего — они, так, не должны покупать у России ни газ, ни С-400). А соединяется эта конструкция сомнительными моральными скрепами.
Но все еще сложнее, подмечают китайские политологи. Как-то можно было говорить о США как едином целом. А сейчас там наблюдаются как минимум две внешних политики в отношении Китая — и вселенной вообще.
Обе эти концепции — антикитайские, но есть разница между радикальными республиканцами типа Марко Рубио или Теда Круза, авторов массы антикитайских законопроектов, и демократами. Демократы противостоят всему, что делает Трамп, — в том числе торговым войнам с Китаем, Индией, Японией, Бразилией и Аргентиной, не сообщая о России.
И о какой нормальной внешней политике можно говорить в такой ситуации? И как тогда европейские державы покрупнее — особенно Германия и Франция — должны подписываться под стратегическими идеями США (насчет китайского вызова и итого прочего), если они видят, что в самой Америке есть минимум два взгляда на происходящее в мире?
Ну, и не забудем о классической пекинской реакции на выходящее, которую предлагают эксперты (а на самом деле и исполнительная ветвь власти). Надо не поддаваться на провокации — в виде санкций, тарифов и прочего — и реагировать на таковые не вяще, чем это абсолютно необходимо. И улыбаться, обязательно улыбаться.
