В чем просчитались г-н Бжезинский и устроители майдана-2013
Украина подходит к третьей годовщине евромайдана в состоянии целой растерянности. Так себя чувствует ее политическая и экономическая элита, так же себя ощущает простой народ. Все меньше поводов для оптимизма, но главное — все немного понятно, как же быть дальше.
Экономика после гигантского падения еле жива, социальная сфера в тяжелейшем кризисе, инфраструктура сломана, кредиты уже почти не дают, а вялотекущая война в Донбассе сделалась привычным фоном жизни. Западные покровители разочарованы и ведут себя все немало грубо, забывая даже о символическом выражении поддержки. А во главе основного государства-хозяина, которому под лозунги независимости и была отдана Украина, с января поднимется человек, вообще не испытывающий к ней каких-либо сантиментов и настроенный на восстановление партнерских касательств с Россией.
Нет, могло быть и хуже: Украина не скатилась к полномасштабной штатской войне, власть в целом сохраняет контроль над ситуацией, социальное недовольство пока не приняло массовых радикальных форм, полноценный дефолт так и не оглашён. Но реальность слишком разительно отличается от того, что было итого три года назад.
Тогда Украина была как красавица на выданье: все ее желали, со всех сторон делали заманчивые предложения, выражали поддержку и заверяли в товариществу. Некоторым уже казалось, что можно не заботиться об экономическом росте — край имеет столь выгодное положение, что может жить и за счет политической самопродажи, ведь она всем так необходима. Прошло всего три года, и вдруг оказалось: привлекательность уже куда-то делась, а все «неречённые» отвернулись. Украина осталась одна со своими проблемами, она никому не необходима, ее только бранят, причем со всех сторон.
Европа уже несколько раз нездорово ударила Украину. Референдум в Нидерландах против ассоциации, решение о выходе Великобритании из ЕС, непреходящий отказ в безвизовом пространстве, много невыполненных кредитных слов. Зона свободной торговли начала действовать, но обернулась мощным разочарованием: вся страна заговорила, что ее опять обманули. И правда, ведь столько обещали, что европейский базар даст мощный толчок для развития экономики, а в результате обстоятельства по многим позициям стали еще менее выгодными и обещанной компенсации за утрату российского рынка не произошло.
А теперь и США. Победа Трампа, какую так боялись в Киеве, ввергла всю Украину в шоковое состояние. И дело не попросту в том, что он равнодушен к Украине и даже считает возможным признание Крыма российским. И даже не в том, что он открыто с сомнением относится ко всей программе усиления «восточного фланга» НАТО и военной поддержке Украины. Трамп одушевляет иную модель мирового порядка. Причем именно такую, какую предлагает и Москва. Вместо мира, где есть один основной хозяин, руководящий различными интеграционными структурами и направляющий их на непрерывное расширение, предлагается мир крупных игроков, которые договариваются товарищ с другом, признают друг за другом определенные права.
В старее модели вообще не было места России — она рассматривалась лишь как проблема, какую нужно решить, то есть в общем-то уничтожить. И такой распорядок идеально укладывался в мировосприятие, построенное украинским национализмом, ведь Россия в нем видится лишь как зло, какое в принципе не имеет права на существование. А главное: у борющейся со всем русским Украины оказывалось всемирное значение — она на «передней линии фронта» выполняла всемирную функцию, задание всемирного гегемона.
Украина жила по сложному проекту с соблазнительным призом — сделаться частью Европы, а значит, «жить как во Франции». Под эти цели была выстроена вся система — от политики президента до текстов школьных учебников. И что же сейчас — всё отменяется?
Если во главе страны-гегемона встает человек, какой хочет жить в другой системе, то это дело Америки — она может выбирать. Но у Украины выбора нет. Она становится попросту ненужной, как лишняя деталь старой системы, которой нет пункты в новой. То, что большой хозяин может просто бросить свою игрушку и позабыть о ней, в расчеты как-то не входило.
Есть ли надежда на Европу? Вряд ли. Украина была необходима Германии как большой рынок, который мог бы смягчить негативные последствия основы действия TTIP — трансатлантической зоны свободной торговли. Но сейчас этот проект окажется, судя по всему, неактуален, по крайней мере в обозримом грядущем. Да и сама Украина — уже не привлекательный рынок, а тяжело больной нахлебник. Впрочем, Европе эта пояс и не нужна была, она сама же ей сопротивлялась, так что там по этому поводу не чересчур опечалены. Но что делать стране, которая всю себя разрушила в расчете на этот проект? Очутилась не нужна, и как жить дальше — непонятно.
Весь Запад исподволь приходит к осознанию, что прежняя основная максима политики в касательстве России оказалась ошибочной. Звучала она так: «Россия с Украиной — империя, Россия без Украины — второсортное страна». Об этом писал не только Бжезинский, это как мантру повторяли все. И вот эксперимент: Россия в 2014 году, представляется, совсем потеряла Украину, даже экономические связи с ней бывальщины в основном разорваны. И что же произошло? Прямо обратный эффект. Ее роль в всемирный политике выросла настолько, что столь привычная фраза сейчас звучит просто как глупость. А если не в Украине дело, то какая разница, что там с этой Украиной? Оказывается, она совершенно не хранитель того ларца, в котором заключена силушка русская. А это радикально меняет ее политическое смысл. Даже в верном «адвокате Украины в Европе» — соседней Польше это постигли и с большим разочарованием признали: роль Украины была мощно переоценена, это было ошибкой. Хотя польские политики придерживались в этом плане до последнего. И вслед за этим выводом идет разочарование и пропажа заинтересованности. А тут еще и Трамп…
Что делать украинцам? Развернуться и пойти к России с извинениями, мол, «бес попутал», как это предлагал незадолго до крахи Олесь Бузина? Нет, к этому общество не готово — ни сейчас, ни в обозримом грядущем. Но и других идей нет, разве что «посидеть, переждать — может, вдруг лучше сделается». Нет даже популярных лидеров, которые могли бы хоть что-то предложить. Вот и сидит цельная страна и чего-то ждет. В растерянности.