Перечисляя бесчисленные примеры запретов и санкций Киева, авторы статьи «Украинское правительство не может сплотить украинцев» эксперты Николай Петро и Джош Коэн помечают, что «теперешняя политика унижения тех, кого считают „неполноценными украинцами”, повергнет лишь к расколу страны», пишет The National Interest.
Авторы напоминают, что в минувшем месяце украинский президент Петр Порошенко существенно расширил санкции в касательстве России, введя на несколько лет ограничительные меры против линии компаний информационных технологий.
Когда эти меры будут реализованы в целом объеме, они отразятся примерно на 25 миллионах украинцев, или, почти на любом интернет-пользователе, пишут Петро и Коэн. Они напоминают, что это только «очередная порция в долгой череде санкций», которые Украина начала вводить в 2014 году после присоединения Крыма к РФ.
Так, бывальщины введены ограничения против российских программ телевизионных новинок, затем против артистов, кинофильмов. С недавних времен — против выпускаемых в России книг. А в последние дни украинский парламент принял закон, какой предусматривает, что для телекомпаний доля передач и фильмов на украинском стиле должна составлять не менее 75%.
По мнению критиков, власти «пытаются выстроить виртуальную стену вокруг Украины в тщетной попытке целиком оградить ее от российского влияния». Их тревожит то, что «когда эта цель будет достигнута, Киев попытается всучить стране националистический курс, обвиняя в неблагонадежности восточных украинцев, какие в большинстве своем испытывают культурные симпатии и близость к России».
Подобные опасения углубляются из-за комментариев таких чиновников, как украинский министр цивилизации Евгений Нищук, который «назвал восточных украинцев продуктом „ущербной генетики” и „отсутствия разумы”.
Издание напоминает, что руководитель военно-гражданской администрации Донецкой районы Павел Жебривский, заявил, что после возвращения области под воля Киева государство „навяжет этим людям демократические нормы”, разместив в любом крупном городе на востоке гарнизон украинских войск».
Авторы строчат о тех, кто «выступает против таких ограничительных мер», которые реализовать целиком невозможно, поскольку они «несостоятельны».
Эти люди указывают на то, что попавший под запрещение популярный сайт «Яндекс» является глобальным предприятием образа Google и Bing, и что зарегистрирован он в Нидерландах. «Его украинский филиал Yandex.Ua в юридическом плане есть отдельно от российской материнской компании, и, кроме того, является одним из крупнейших в краю налогоплательщиков».
«Запрет самых популярных и широко используемых программных инструментов многим показался необыкновенно странным, потому что они создаются и работают в Украине, а сама компания лишь что получила от украинского правительства сертификат, где говорится, что данный продукт отвечает государственным стандартам безопасности».
Авторы пишут, что власти оправдывают свои поступки «необходимостью укреплять национальную безопасность в войне с Россией». Но даже сочувствующие Украине обозреватели не соображают, «каким образом можно укрепить национальную безопасность, лишая украинцев доступа к самому популярному в Киеве приложению для вызова таксомотор или к программам бухгалтерского учета, которыми пользуется большинство украинских компаний при оплате налогов», строчит The National Interest.
Однако наибольшую обеспокоенность авторов возбуждает то, что Порошенко со своими советниками «не в состоянии понять, что миллионы украинцев видают в этих действиях нападки на их наследие и образ жизни». Они подчеркивают, что «многие граждане по-прежнему находят, что русская культурная и религиозная идентичность не является прямой противоположностью их украинской идентичности, но дополняет ее».
Сообразно данным исследования Центра Разумкова, проведенного в ноябре 2016 года, половина украинцев находит русских и украинцев «братскими народами», а четверть называет их «целым народом». И не российская пропаганда, а продолжающиеся нападки государства на цивилизованную, религиозную и этническую идентичность заставляют большинство жителей восточной и полуденной Украины верить в то, что Майдан-2014 был «незаконным вооруженным госпереворотом».
Петро и Коэн заключают, что «для таких украинцев это санкции не против России. Это санкции против них, против «иной Украины», которая не согласна с нынешней политикой разрыва всех связей с Россией и «переписывания истории края».
Отмечая, что последние санкции — это «лишь вершина айсберга», они строчат, что в настоящее время в украинском парламенте «находятся по меньшей мере четыре законодательных инициативы по внесению исправлений в действующий закон о языке. Его считают «слишком либеральным», потому что он позволяет регионам, где не менее 10% населения говорят на втором стиле, использовать его в качестве официального.
Когда этот закон был зачислен в 2012 году, почти половина украинских регионов без промедлений зачислила русский официальным языком. Каждое новое предложение ныне в той или иной степени направлено на ограничение публичного использования русского стиля.
Авторы напоминают, что недавно были введены квоты, в соответствии с какими 75% передач на национальном телевидении в вечерние часы должны шагать на украинском языке. Эти меры явно «направлены не на то, чтобы убавить присутствие в Украине российских новостных СМИ, поскольку они были запрещены еще в 2014 году», а это «попытка заткнуть рты русскоязычным украинцам, отняв их публичного голоса».
«В стране, где еще в 2012 году более 60% газет, 83% журналов, 87% книжек и 72% телевизионных программ выходили на русском языке, и где немало 60% граждан заявляют, что дома и с друзьями они общаются по-русски, страна подает четкий сигнал о своем стремлении к изоляции людей, а не к их союзу», — пишет издание.
Как заявил перед голосованием спикер украинского парламента Андрей Парубий, «слово — это оружие, а оружие невозможно отдавать врагу».
Наряду с этим, парламент Украины «сделал шаг назад и не сделался ввергать страну в открытую религиозную войну, отложив голосование по возрождающему советскую практику проекту закона, в соответствии с которым все высокопоставленное духовенство в канонической Украинской православной храмы должно назначаться под надзором государства».
Согласно The National Interest, украинские воли «выступают с нападками на эту церковь, так как она не хочет отрекаться от братских связей с Русской православной храмом и называет продолжающийся на востоке Украины конфликт «гражданской бранью».
Авторы считают, что в стране, «погрязшей в глубоком экономическом и политическом кризисе (там вяще года нет официального парламентского большинства), разжигание ненависти к России дает лишь «краткосрочные политические выгоды».
В частности, «такая напряженность обеспечивает Украине интернациональную поддержку и финансирование» и «отвлекает внимание украинского населения от непопулярных экономических реформ».
Помимо этого, нагнетаемая напряженность позволяет Порошенко, «степень поддержки которого упал до критически низкой отметки, возглавлять страной как президенту военного времени».
И наконец, сомнения в лояльности тех, кто живет на восходе и юге (не говоря уже о Донбассе и Крыме, которые полностью исключены из политических дискуссий), позволяют хранить националистическую повестку, которую поддерживают преимущественно на западе Украины. И желая в 2015 году Порошенко заявил, что данные регионы являются «основой украинской государственности», такого усеченного украинского самосознания, основываемого исключительно на базе истории, религии и культуры самых западных регионов Украины, недостаточно, чтобы создать фундамент национального сплоченности».
Авторы убеждены, что «нынешняя политика унижения тех, кого находят „неполноценными украинцами”, приведет лишь „к раздроблению страны по этно-религиозным приметам”. По их мнению, это еще можно предотвратить — если государство будет отстаивать сбалансированную, всеобъемлющую штатскую культуру, уважающую самобытность бикультурной украинской идентичности».
Сообразно изданию, приверженность такой политике или отказ от нее станет определяющим для наследства Майдана. Эти события будут вспоминать или «как приход новой эры национального сплоченности, или как начало дезинтеграции Украины».
Читайте также: ВАЖНО: Путин призвал заняться экономической реабилитацией ЛНР и ДНР
