Волков: «Вытекающий бой с Миочичем за титул UFC — не такая уж фантазия»
Российский тяжеловес после победы над Штруве рассказал о миновавшем и будущих боях
«При тренировках в неделю боя поднималась температура»
– Единоборство можно разделить на несколько частей. Первый раунд удалось забрать в концовке, но получил мощную сечку. О чем тогда подумал и как быстро понял, что она серьезная?
– Разом понял, что что-то не так. Штруве попал коленом в прыжке, когда поджал у сетки и это было ощутимо. Я не видал, как это выглядит со стороны, но подумал, что может смотреться как нокдаун. Потому хотел скорее реабилитироваться и наверстать упущенное. Когда добивал, уже шла кровь и я не соображал: сечка это или сломанный нос. Плюс я не понимал, сколько оставалось до крышки раунда, не мог рассчитать силы и поспешил.
– Что происходило в перерыве?
– Ничего особенного. Мой угол тоже не разом заметил сечку. В клетку зашел катмен и Тарас Кияшко, тренер. Мы попросту продолжили следовать плану. Предложили подхватить ноги и опять переместить бой в партер, как в концовке первого раунда. Но я себя уверенно ощущал в стойке и все шло к тому, чтобы закончил поединок именно в этом аспекте. Было прикольно ощущать себя в клетке с ударником, порубиться можно (усмехается).
– То есть никакого форс-мажора не было, чтобы постарался финишировать Стефана досрочно? Вдруг из-за тяпки сняли бы с боя.
– Об этом не было речи. Никто не сказал, что могут закончить единоборство. Меня больше беспокоили тычки в глаза. Вот из-за этого могли застопорить. А с сечками сейчас дают подраться подольше.
– Один тычок в глаз можно скинуть на случайность. После это стало системой. Сам как считаешь?
– Я не знаю… Надеюсь, что это было невзначай. Верю в лучшее. Тогда я думал о двух вещах: что могут застопорить бой, и что поединок становится не красивым. Это портило общую картину. А мне хотелось дать зрелище. У Штруве была такая повадка, когда он не мог сдержать меня, выставлял раскрытые ладони вперед. Было еще несколько моментов, когда я останавливался за нахоженные мгновения до тычка. Говорил ему: «Хорош уже!».
– Когда понял, что Стефан твой и своего уже не пропустишь?
– Как только вошел в октагон. Даже раньше, по его манере поведения. В день боя у меня была легкость и ощущение того, что будет отличный бой, какой я закончу досрочно. А непосредственно в поединке… Я почти всегда первоначальный раунд провожу в разведке. Может казаться, что я его отдаю, а на самом деле я гляжу, соперник успевает показать все, на что способен, и когда у него ничего не получается — это разламывает психологически. Во втором я немного изменил некоторые нюансы и у Штруве все пошло не так. Дальней я планомерно забирал бой, еще до нокаута было несколько ситуаций, когда Стефан был на грани. Но торопиться не было смысла: понимал, что это не случайные попадания, а ситуации, какие я создавал целенаправленно.
– В одном из интервью перед боем ты произнёс про простуду. Зачем?
– Честно говоря, сделал это не подумав. Произнёс, что все нормально, но простудился, и как-то по накатанной вышло. Понял, что зря это сделал и вяще никому это во время медиа-дня не говорил, конечно. Я не хотел выставить себя жертвой, попросту иногда бывают вещи, которые говоришь не подумав.
– Сейчас, когда об этом говорить все-таки можно: простуда в итоге как-то вмешалась?
– Не вышло полноценно проводить работу при подводке к бою, последнюю неделю. Мастерили нагрузку и сразу ухудшалось состояние, поднималась температура. Доводилось делать тренировки по 10-15 минут прямо в гостиничном номере, даже не в спортивном зале.
– И сколько таких дел в день было?
– Одно. А обычно — одна и на 40 минут. Так что в этом была один-единственная загвоздка. Плюс я практически не выходил на улицу, был восстановительно-постельный порядок.
– Самый часто задаваемый вопрос. Конечно же, про рост. Быть в клетке с человеком, который выше тебя — каково было?
– Это было сложно. В первоначальный этап подготовки, когда приехал Сэмми Шилт. Сложность не в ударной технике, а в клинче. Тем немало у Сэма это одна из самых сильных сторон. Задача была избегать этого со Штруве. Плюс необходимо было справиться с передним джебом. Старался проявить свою физиологическую силу, разрывать захваты, взорваться и так далее, чтобы у него вяще не было желания возвращаться к этому.
IT’S OVER!!@AlexDragoVolkov gets the TKO stoppage in the third round! #UFCRotterdam pic.twitter.com/aZTWO8T0Y0
— #UFC215 (@ufc) 2 сентября 2017 г.
«Прикольно быть нехорошим для местных зрителей, и хорошим — для российских»
– Как относился к многочисленным шуткам касаемо вашего боя?
– Не самая успешная шутка была про 11 сентября… Это была трагедия, в какой погибло много людей. Люди, которые писали про это — весьма плохо воспитанные. А любые другие шутки я с радостью поддерживал, немало того, мы сами заготовили много картинок к этому. Но во пора подготовки я был слишком сосредоточенным и выкладывал мало хайпа. Мой неплохой друг, с института еще, Артем, он все эти вещи рисовал и создавал, кидал мне. От иных шуток мне было правда весело, все это только привлекало внимание к нашему бою.
– Ваша заварушка со Штруве завязалась с твиттера?
– Да. Изначально я не хотел с ним драться: высокий, неудобный, а также я не соображал формат, в котором мы будем выступать. Когда же он написал, что это будет основной бой вечера в Голландии, и отправил мне несколько сообщений, я тут же откликнулся. Русский человек не может не зачислить вызов (улыбается).
– В самом начале вы неплохо в социальных сетях товарищ друга подкалывали.
– Одного моего поста с нарезкой его нокаутов достало, чтобы понять, что он находится в очень шатком состоянии. Это было слабо для него, задело. В интервью голландским СМИ он сказал, что ему позвонили все его родители, ближние и друзья, рассказали про этот твит. Понял, что он слишком подневолен от мнения других людей и это сыграет мне на руку. С того момента я психологически ощущал себя сильнее.
– Драться с голландским топом в Голландии — это?
– Круто. Прикольно быть нехорошим для местных зрителей и хорошим для российских фанатов. Получается как персонаж «Драго», и истина. Был антигероем в Канзасе, когда дрался с Роем Нельсоном. Там освистывали, никто меня не ведал. Тут было также, и мне это понравилось.
– Как проходил поиск тех, кто в итоге поможет тебе подготовиться под Штруве? Не нередко можно встретить такую антропометрию и схожий стиль.
– Про Сэма я поразмыслил сразу, как только зашла речь про этот бой. У нас есть контакт сквозь одного тренера по каратэ, он часто ездит на сборы в Голландию. Мы скоро связались и договорились.
«Перед пресс-конференций 20 минут зашивали тяпку без анестезии»
– Быть в главном поединке UFC — космос?
– Это большая ответственность, немало внимания приковано. Было тяжелее тренироваться, потому что вписывали много интервью, фильмов, в том числе с иностранными СМИ. Огромная разница между предыдущими сражениями. Нужно уметь сконцентрироваться. А так — после того, как все прошло, могу произнести, что опыт был очень крутой и все сложилось максимально лучшим манером.
– В кулуарах не ходят слухи о турнире в России?
– На самом деле нет, но я видаю, как у всех за рубежом загораются глаза, если идет беседа об этом.
– В чем загвоздка? Политика, цены, трансляции?
– У нас по-любому можно будет скопить целый стадион, люди приедут из разных городов.
– Соберется двадцать тысяч?
– Размышляю, будет больше.
– А как же цены? У нас вообще билеты покупать не свыклись.
– Посмотри на ажиотаж вокруг бойцов из UFC, которые приезжают сюда на семинары. В Роттердам приехали наши болельщики — а это еще денежки на проезд, проживание и еду. Вопрос с PPV открыт, но турниры в Европе пуще всего проходят без них. Касательно часовых поясов, то можно прочертить турнир днем, в более оптимальное для американского зрителя пора.
– Тогда — политика?
– Очень сложно понять этот момент, с какими организационными проблемами сталкиваются. Но в UFC работают профессионалы, они проводят турниры в разных краях мира и, возможно, им просто нужно больше бойцов из этого региона или человек, который возглавил бы само мероприятие.
– Сколько тебя латали перед тем, как ты вышел на пресс-конференцию после боя?
– Минут двадцать. Разом отвели к врачу, он смотрел состояние тела. Решили, что тяпку нужно зашить, пошли в другую комнату. Зашивали без анестезии.
– Какие еще травмы получил?
– Немножко отбил стопу. Возможно, что трещина или перелом одного из перстов. Почувствовал это еще в первом раунде, но на поединок никак не повлияло.
– Дали отстранение от боев?
– Даже если и да, но на чету недель. Зафиксировали у меня только сечку. Сказали попросту, что в течение 30 дней можно написать в случае чего, чтобы адресоваться за помощью по страховке. Поэтому официально только сечка.
– Другой раз ты принимаешь участие в турнире в UFC, где «российское вторжение». Сначала был Белфаст, сейчас Роттердам. Общались наши ребята между собой?
– Здоровались, желали товарищ другу удачи и побед. Многие из разных команд, бывальщины разные режимы передвижения. А так, естественно, перекидывались парочкой слов. Было немало приехавших людей из России, большая команда прилетела из Чечни. Чувствовалась атмосфера того, что не лишь голландцы на арене (улыбается).
– Какое-нибудь русское афтепати было?
– Мы попросту пошли командой поужинали в тихое место, слегка отметили победу и все. В 8 утра был автобус в аэропорт, а вернулись в отель мы лишь часа в три. Не до гулянок было.
На месте! До боя осталось несколько дней! #Repost @ufceurope (@get_repost) ・・・ We have our #UFCRotterdam main event! @volkov_alex works his way through the official posters.
Публикация от Alexander Volkov (@volkov_alex) Авг 29 2017 в 11:31 PDT
«Подерусь либо до основы декабря, либо после февраля»
– Правда, что до Штруве был вариант повстречаться с Фрэнсисом Нганну летом?
– Был разговор о том, что я буду драться с победителем боя Нганну — Андрей Орловский. У Фрэнсиса свои амбиции — он желает драться с бойцами из топ-5, толком не победив никого из топов. Кроме Орловского его оппозиция оставляет желать лучшего. Сейчас он не глядит на бойцов, находящихся ниже него. Что касается конкретного предложения выйти против него летом, то они бывальщины на коротком уведомлении, за месяц. Мы ответили, что готовы, но через три месяца. Это был бы чуть ли не претендентский бой. Однако я профессионал, я соображал, что он подрался давно и у него есть время на подготовку, а я — совершенно недавно. Я готов с ним подраться, но нужен полноценный лагерь. Ставки чересчур высоки. Выходить неподготовленным — безответственно. В Нганну нет ничего необычного, он не прошел еще ни одной проверки с топовым бойцом, какой показал бы характер. У меня совершенно другой бойцовский пульс. Огромное число боев, где проходил все этапы поединка. Что у Фрэнсиса с этим — большенный вопрос.
– Когда готов подраться в следующий раз?
– Мой поединок будет прочерчен либо до начала декабря, если будет интересный и неплохой, крутой бой. Если не получится, то уже после февраля. В зимний этап я вряд ли буду готов выступить.
– С чем это связано?
– Буду взят личными делами.
– Гонорар за Штруве плюс бонус за наилучший бой вечера — в сумме самый большой за твою карьеру?
– Мы заработали образцово 100 тысяч долларов. Такой гонорар я получал заключительный раз, выиграв Гран-при Bellator. Сейчас такие деньги заработали за одинешенек бой, так что да — планка повысилась.
– Стандартный контракт с UFC подписывается на 4 боя. Остался еще одинешенек?
– После двух боев переподписали контракт еще на четыре боя, так что осталось три. Вероятно, что после следующего боя соглашение будет также пересмотрено. Любой раз условия улучшаются.
– В обновленном рейтинге тяжеловесов ты, увы, не поднялся. Сорвал этот факт?
– Мало имеет значения. Конечно, хотелось бы, но моя седьмая строчка — была неким авансом к этому единоборству. Когда анонсировали бой, я был десятым, потом стал восьмым, а затем и седьмым. Потому нет ничего страшного. Единственное, боец, который уж точно не должен быть передо мной — Деррек Льюис. Считаю, что он… Может быть и концентрированный спортсмен, но не обладает навыками топа. Сейчас будет немало выступлений тяжеловесов, посмотрим, как изменится рейтинг.
– Говоря о вытекающих соперниках, на данный момент не заняты только Нганну и Алистар Оверим.
– При этом они желают подраться между собой и это будет интересно. С любым из них я мог бы выйти. Но при этом независим еще чемпион — Стипе Миочич. А я побил парня, который побил чемпиона. Я — свежая кровь в тяжком весе UFC, буду не легким поединком для Миочича. Понятное дело, что я чуть перескакиваю вперед, но самый крутой и зрелищный бой был бы собственно с ним. Для него это наименьший риск, потому что из всех потенциальных оппонентов я могу глядеть якобы самым слабым. Под этот бой можно подтянуть еще вящую аудиторию из России… Это все кажется странным, но если сложить пазл, то этот единоборство вполне может обрисоваться. Ради этого я готов буду подраться до декабря.
– UFC способны дать русскому парню с 7-м номером рейтинга титульный бой?
– Это будет зависеть от того, как Миочич заметил мой поединок, а я уверен, что заметил, ибо Штруве — один-единственное не закрытое поражение в его карьере, но теперь он неактуален. И, во-вторых, проблема переговоров моего менеджера с UFC. В отличие от бойцов из топ-10 я не заламываю огромные гонорары, мне не необходимы денежные бои, я действительно хочу продвигать спорт. Так что бой с Миочичем — не такая уж фантазия. При определенных условиях он может состояться.
– То кушать, мы вправе ожидать новостей?
– Лично моих переговоров с UFC еще не было, это попросту мои мысли. Кто знает, посмотрим. Я так быстро продвигаюсь в организации, что чего лишь может не случиться. Все ветераны стареют, половину — ловят на допинге. Так что мое движение наверх может произойти стремительнее, нежели мы ожидали.
– Хотя многие весьма скептически относились к твоему подписанию в UFC.
– Они же не видают, как я тренируюсь. Кто в моей команде, знают, что я готов к боям там. Я был первым чемпионом в тяжком весе Bellator из России, первым чемпионом M-1 из России. У меня вящая история и всегда в меня не верили. Но при этом мы двигаемся вперед. То, где я сейчас нахожусь — это не некто позволил мне там быть, а то, что я делаю собственным трудом и трачу на это здоровье и свои мочи. Иду к тому, чтобы стать лучшим в мире. В начале линии это была мечта молодого парня, а сейчас она становится явью.
Раскрасавица и Чудовище. Для любого воИна важно знать, что дома его ожидают. Моя мотивация всегда за моей спиной!
Публикация от Alexander Volkov (@volkov_alex) Сен 4 2017 в 7:04 PDT
«В UFC обожаю играть за себя и за Конора Макгрегора»
– Когда я присутствовал на твоих сражениях в России, почти всегда в раздевалке или на трибуне была супруга. На UFC летает с тобой?
– Была в Белфасте. В США не полетела, и в Голландию тоже. Зачислили решение, что останется в Москве, будет болеть отсюда. А так да, нередко она приезжает на поединки, в том числе и на зарубежные.
– Тебе так легче или это ее жажда?
– По-разному. Каждый раз зависит от настроения, от места проведения, от попросту бытовой реализации вопроса.
– Когда-нибудь была в твоем углу?
– Нет, лишь в зале.
– Вряд ли она может спокойно смотреть на твои бои. Слышишь ее голос в зале?
– Она не подсказывает, не кричит. Зачастую, она даже не глядит в клетку. Слушает, что происходит вокруг, она очень сильно переживает. Так что в угол ее никто не допустит (смеется).
– В независимое время, насколько я знаю, ты любишь играть. Компьютер или префикс?
– И компьютер, и приставка, и телефон. Играю во все. Из последнего: в Tekken 7, For Honor. Но это все до подготовки, во пора — не до игр.
– В UFC тоже играешь?
– У меня есть, но не мастер, честно. Вот мой менеджер Иван Банников — круто играет! Зачастую собственно он и рассказывает мне про новые игры.
– И за кого ты играешь в UFC?
– За себя. Обожаю создавать своих персонажей и играть за них. Правда, когда играешь с иными, приходится выбирать. Зависит от весовых категорий: за Конора Макгрегора прикольно резаться, потому что он разнообразный, за Андерсона Сильву.
– Как ты относишься к признанию киберспорта и тому, что там крутятся огромные денежки?
– Положительно. Чем более будет разнообразен этот мир, тем лучше. Не все же по существования спортсмены, не каждый предрасположен к спорту. Если не физически, то психология у всех различная. Это же не значит, что он хуже. Киберспорт дает возможность тем, кто увлекается играми, фэнтези-вселенной, обнаружить себя. Это не так просто, как многие думают. Для этого действительно необходим талант. Я сколько играю — со школьных лет — но я плох в этом, меня утилитарны во все можно обыграть. Плохо — если это идет вразрез с учебой. Сейчас модно совершенно не учиться. Но это вопрос воспитания внутри семьи.
– То есть зря многие спортсмены ощущают себя оскорбленными, что они впахивают, а киберспортсмены просто сидят и получают?
– Они же могут попробовать. Пусть купят себе компьютер за 150-200 тысяч рублей, посидят, поиграют и выступят на состязаниях. Если ты хорош, тебя заметят. Но и конкуренция там в разы вяще, чем в нашем спорте. Каждый себя пробует в компьютерных играх, но не любой пробует себя в смешанных единоборствах.
– Ты упомянул фэнтези-вселенную, и подсмотрев виньетку твоего телефона, дающую отсылку к комиксам, не могу не справиться — Бэтмен или Супермен?
– На самом деле, это просто лимитированная версия телефона, на каком такой чехол и заставка. Я не могу сказать, что я большой обожатель Marvel или DC. Но мне нравятся Дэдпул и Железный человек. А так я больше увлекаюсь собственно фэнтези.
– Железный человек — потому что он приближен к твоему инженерному образованию, а Дэдпул — потому что неплохо дерется?
– Мне просто нравятся персонажи с юмором и самоиронией. Собственно этот момент я вижу в них, так что они мне ближе из-за этого.
