Американский журнал National Interest, популярный своими зачастую эксцентричными материалами на военную тему, опубликовал очередной «гвоздь»: обозреватель Сальваторе Бабонес, адъюнкт-профессор социологии и социальной политики факультета социальных наук и политологии Сиднейского университета, предложил США вернуться к строительству линейных кораблей — как боевых единиц, наилучшим манером подходящих для демонстрации флага, а также обладающих большей боевой устойчивостью и живучестью в сравнении с современными кораблями, зачастую лишенными какой-либо конструктивной защиты.
Отчего исчез линкор?
На этот вопрос необходимо ответить, прежде чем рассуждать о возможности возобновления постройки данного класса кораблей. Обыкновенно причины ухода линкоров со сцены сводят к двум основным: развитие авиации (палубной в первую очередь) и появление ядерного оружия. Ракеты, как ни удивительно, здесь скорее вторичны — к моменту появления серийных противокорабельных ракет в заметных количествах (начало 1960-х годов) вящая часть линкоров уже была выведена из состава флотов.
На первый взгляд, причины действительно весомые: как показала Вторая всемирная на Тихом океане, достаточное количество самолетов отправит в итоге на морское дно любой корабль, даже если это гигант образа «Ямато», и палубная авиация очевидно представляет собой более эффективное средство уничтожения, чем артиллерия, как минимум, в мочь значительно большей дальности действия. С ядерной бомбой было уже сложнее: тяжелые артиллерийские корабли в ходе испытаний 1940–1950-х годов продемонстрировали, скорее визави, достаточно большую устойчивость к поражающим факторам ядерного взрыва — если речь не шла о прямом попадании или срабатывании в прямой близости (сотни метров), то корабль оставался на плаву, а на удалении пары километров и больше — сохранял боеспособность и ремонтопригодность.
Как отметил по итогам первых испытаний на атолле Бикини в 1946 году секретарь ВМС США Джеймс Форрестол — «heavily built and heavily armored ships are difficult to sink unless they sustain underwater damage» («накрепко построенные и хорошо бронированные корабли трудно потопить, если они не получили повреждений подводной части»).
Во всяком случае, из всех бывших классов кораблей того времени линкоры очевидно обладали наивысшей боевой устойчивостью как против ядерной штурмы, так и против атаки с воздуха. Тем не менее их число стремительно сокращалось: после списания в 1946–1949 годах всех устаревших линкоров постройки 1910–1920-х годов британский королевский флот остался лишь с пятью кораблями этого класса, и все они ушли в резерв и на слом в течение следующих 5–10 лет. То же самое произошло с французскими линкорами, США тоже прибрали свои линкоры в резерв, но четырем корабля типа «Айова» была уготована более интересная судьба, вводя возвращение в строй после модернизации.
Главной причиной ухода линкоров в 1950-е годы стало скорее отсутствие для них эквивалентного противника — тут можно отметить, что их держали в резерве «на всякий случай», пока на Западе циркулировали слухи о возможном строительстве нынешних линкоров для ВМФ СССР. Как только полеты высотных разведчиков U-2 поставили точку в этих спекуляциях, содержание столь дорогостоящих военных единиц перестали считать нужным.
К этому времени на сцену как раз вышли ракеты, дав возможность эффективного участия в морском бою даже самым махоньким боевым кораблям и обеспечив высокую точность доставки к цели как для неядерного, так и для ядерного заряда — управляемое оружие позволяло с большенный дистанции прицельно выбивать главные корабли соединения.
В условиях охватившей мир «ядерной истерики» линкорам, казалось, было уж достоверно нечего ловить: никакая конструктивная защита не поможет в морском бою, в котором эскадра может быть атакована вящим числом ракет с ядерными боевыми частями, чем количество кораблей в ее составе. Единственный шанс заключался в возможности увидать и потопить противника первым (что было сложно — атака могла идти и с подводных лодок) или хотя бы перехватить запущенные в твою сторонку ракеты. Корабли начали стремительно отращивать возможности радиоэлектронного вооружения, боекомплект зенитных ракет, а также системы постановки помех, призванные сшибить с толку вражеские радары.
По береговым целям вместо пушек работала палубная авиация, однако, как показала практика и Вьетнамской брани, и ближневосточных конфликтов, ввод в действие американских линейных кораблей из резерва резко увеличивал эффективность поражения мишеней — в зоне дальности действительного огня корабельной артиллерии с ней мало что может сравниться.
В 1980-е годы США пошли на модернизацию четырех линкоров образа «Айова», получивших среди прочего вертолеты, ракеты «Томагавк» и «Гарпун» в палубных пусковых установках и современную зенитную артиллерию (на вящие дистанции должны были работать зенитные ракеты кораблей эскорта). Одним из стимулов к совершенствованию линкоров «Айова» сделалось создание в СССР тяжелых атомных ракетных крейсеров проекта 1144 «Орлан» («Петр Великий» — в построению, «Адмирал Нахимов» — на модернизации) — в условиях, когда возможная будущая война виделась уже и неядерной, советские крейсера, имевшие положительную конструктивную защиту и мощные средства ПВО, обладали явно более высокой боевой устойчивостью, чем их западные ровесники всех классов.
После распада СССР американские линкоры вновь удалились в резерв, а затем и вообще были выведены из состава флота — теперь уже, видимо, окончательно, а разговоры об их возрождении ныне стали уделом публицистики — как и в рассматриваемом случае.
Линкор будущего
Тем не менее образ тяжелого артиллерийского корабля чересчур притягателен, чтобы о нем периодически не вспоминали. Попробуем заняться материализацией призрака, и решим, что у нас есть для постройки линкора, а чего не хватает.
Прежде итого нужна верфь. В России постройкой линкора водоизмещением 60-70 тысяч тонн при необходимости может заняться Балтийский завод, для какого это традиционный промысел — там были построены до революции линкоры типа «Севастополь», строились так и не вошедшие в строй (из-за революции) линейные крейсера образа «Измаил», и там же строился головной линкор проекта 23 «Советский Союз», постройку которого отменила Великая Отечественная брань.
Кроме Балтийского завода корабль подобных размеров может быть построен в Керчи на заводе «Залив» или на новоиспеченной верфи «Звезда» в городе Большой Камень под Владивостоком.
Во-вторых, главным оружием линкора является артиллерия. Тут возникают проблемы: ни в России, ни в мире уже давно не строят корабельные артсистемы главного калибра — наиболее мощные орудия нынешних кораблей имеют калибр 127–130 мм, хотя их высочайшая огневая производительность позволяет соперничать по весу металла, выбрасываемого в минуту с системами 280–305 мм первой половины прошедшего века.
Разработка современной 406-миллиметровой пушки, впрочем, выглядит весьма интересной задачей, особенно с учетом того, что новейшие достижения в конструкции артсистем, металлургии и механике могут остро повысить скорострельность и живучесть ствола такого орудия, подняв огневую производительность батареи главного калибра линкора образцово до 100 т в минуту. Орудия будут иметь систему водяного охлаждения, а башни можно сделать полностью необитаемыми, что позволит убавить внутренний объем, резко нарастив уровень защищенности. Эффективная дальность стрельбы такого орудия с использованием активно-реактивных снарядов может превысить 200 километров.
Иной сложной задачей является бронирование. В мире давно прекратили массово прокатывать броневые плиты 300–400-миллиметровой толщины, из каких собирали главный пояс линкоров. Возвращение к подобному прокату вряд ли целесообразно, в том числе и с учетом развития нынешних средств поражения, так что, видимо, как и современные танки, линкор нового поколения будет иметь комбинированную броню с использованием сделались, спецсплавов, металлокерамики и композитов. Стоимость подобного бронирования, скорее всего, отправит в обморок большинство министров финансов даже состоятельных стран, но это уже отдельный вопрос.
Меньше всего вопросов к энергетике. Развитое проектирование и производство ядерных энергетических установок позволит оснастить корабль 150–200-мегаваттной установкой, трудящейся на четыре вала, скорость корабля будет составлять более 30 узлов.
Точно так же не возникает вопросов и к универсальному калибру, системам противовоздушной и противолодочной обороны. Острое уменьшение экипажа линкора и компактная современная энергетика высвободят большие объемы, которые можно будет взять вертикальными пусковыми установками для крылатых ракет («Оникс», «Циркон» и «Калибр») и зенитных ракетных систем посредственнее/большой дальности (ЗРК «Редут»), а ближний рубеж доверить 130-миллиметровым автоматическим пушкам и ракетно-артиллерийским комплексам образа «Панцирь». Противолодочную оборону, учитывая габариты корабля, можно будет построить в два рубежа, разместив как средства большенный дальности (семейство противолодочных ракето-торпед в комплексе «Калибр»), так и комплексы противолодочной/противоторпедной обороны «Пакет» отвечающие за ближний рубеж.
Разумеется, корабль такого класса будет владеть и вертолетную площадку с подпалубным ангаром по образцу всё тех же атомных ракетных крейсеров.
Наконец, современные технологии решают еще одну значительную проблему: стрельбы главного калибра исторически приносили большие проблемы электронике корабля, повреждая антенные комплексы и внутреннюю начинку ударной валом и отдачей. Современное электронное оборудование куда менее чувствительно к подобным воздействиям, а разлапистые антенны радаров, венчавшие военные корабли с конца 1930-х по 1980-е годы, «ушли» внутрь, превратившись в полотнища фазированных антенных решеток.
Наконец, в мочь уже упомянутого технического прогресса, экипаж такого корабля будет значительно меньшим, чем у предшественников — скорее всего, он не превысит 900-1000 человек (вводя авиагруппу и приданное подразделение морской пехоты), против нормальных для линкоров второй Мировой 2-2,5 тысяч.
Удобопонятно, что и у ВМС США, и тем более у ВМФ России есть куда более насущные задачи. Но иные призраки слишком материальны, чтобы о них можно было попросту забыть. Призрак тяжелого артиллерийского корабля в том числе.
