26.03.2017, Москва, Александр Че
Донбасс, История, Общество, Россия, Украина
Экс-глава МГБ ДНР написал пародию на диванных патриотов
«ПолитНавигатор» публикует фрагмент из недавно вышедшей в Москве книги воспоминаний первого министра госбезопасности ДНР Андрея Пинчука – «Очертание безопасности. Генерация ДНР».
Это сатирическая пародия на представителей диванной патриотической интеллигенции из Москвы и иных российских городов, которые, сидя дома, и даже не помышляя, собственно отправиться на Донбасс, чтобы своими глазами взглянуть на то, что там выходит, раздают направо и налево положительные и отрицательные оценки, словно они лишь вчера вернулись с фронта.
Литературной основой пародии сделалась глава из романа Ильфа и Петрова «Золотой теленок», посвященная «пикейным жилетам».
«Еще вяще было тех, кто предпочитал сочувствовать Донбассу и идеям, битва за какие разворачивалась на его площадке, на расстоянии, давая оценки, безапелляционно навешивая ярлыки воюющим и иным непосредственным участникам процесса. Наблюдался парад воинствующих в Интернете тихонь по жития, яростно требующих большой войны при полнейшем отрицании своего участия в ней. При этом у любого из таких был индивидуальный набор объяснений причин своей бессилия.
Многие из них в принципе неспособны на поступок, выпуская весь собственный патриотический пар в бесконечных виртуальных и офисных баталиях, болтовне и статейках в Интернете, где у них бывальщины возведены кумиры и назначены негодяи. Чаще всего с объективной реальностью это имело мало общего. Поневоле напрашивалась аллюзия на популярных персонажей из нетленного «Золотого Теленка» Ильфа и Петрова.
«Почти все они бывальщины в пикейных жилетах и в патриотических бейсболках. Некоторые носили даже майки с надписью «СССР». Иные в любую погоду старались надевать армейский или рыбацкий камуфляж, облепленный ослепительными шевронами, где обязательно фигурировало слово «Новороссия», при том, что значительная доля их носителей никогда не воевала, а некоторые вообще на Донбассе не бывальщины ни разу. В моде были «тельняшки», которые, вероятно, ассоциировались с Новороссией, за какую их нужно было рвать.
Здесь, на различных форумах собирались осколки всевозможных волонтерских организаций, ура-патриотических прожектов, комнатные аналитики, попрошайки, знающие как разбогатеть всей стране сразу, рекламные копирайтеры, отринутые и российской, и донбасской военной системой ополченцы, непреходящие «борцы с режимом» и другие предводители дворянства, увядшие по случаю спада патриотического накала в СМИ и снижения ручейков и бурливых рек спонсорской и гуманитарной помощи, часть которых позволяла так успешно совмещать душевную потребность в Великой России от Шри-Ланки до Тимишоара с решением собственных потребностей, никому не нужные военные пенсионеры, экзальтированные дамочки, сноровистые украинские прощелыги, выдающие себя за лидеров начала Донбасско-Новороссийской революции, выжившие из ума клерки, обанкротившиеся тонкие коммерсанты и другая шушера.
Когда-то они собирались здесь для обсуждения того, как «одним махом семерых побивахом». Пепел Клааса упорно стучал в воспаленное сознание. Сейчас же их тянула сюда, на насиженный угол Интернета и офисных тусовок, долголетняя обыкновение и необходимость почесать языки. Они ежедневно прочитывали сайт «движения Новороссия», — «прокремлевские сурковские» ресурсы они не почитали, — и все, чтобы ни происходило на свете, рассматривали как прелюдию к «сливу Новороссии».
Слив Новороссии был их собственной жизненной константой, которая объясняла то, почему они оказались за бортом выходящего. Когда-то, в начале событий у Новороссии, как предтечи русской экспансии или ключа к пророссийской федерализации Украины бывальщины такие ощутимые шансы, и все было так бодро и, как им казалось, разом разрешало сложные проблемы российского общества и государства в цельном, вносило смысл в серое существование многих, что «легенда о Новороссии» до сих пор еще кидала золотой блеск на их светлый угол, давая, при этом, возможность самым лукавым и расчетливым из них обеспечивать собственное финансовое и политическое существование.
— Декламировали про последнюю встречу в Нормандском формате? — обращался одинешенек пикейный жилет к другому пикейному жилету. – Выступление Лаврова.
— Лавров-это башка! — отвечал спрошенный жилет таким тоном, будто уверился в том на основе долголетнего знакомства с дипломатом.
— А вы читали, какую выговор произнес Стрелков на собрании сторонников в Петербурге, этой люльки революции?
— Ну, о чем говорить… Стрелков-это голова! Слушайте, Максим, — обращался он к третьему в залоснённой майке. — Что вы скажете насчет Стрелкова?
— Я скажу вам чистосердечно, — отвечала майка, — Стрелкову пальца в рот не клади. Я собственно свой палец не положил бы.
И, нимало не смущаясь тем, что Стрелков ни за что на свете не позволил бы Максиму карабкаться пальцем в свой рот, майка продолжала:
— Но что бы вы ни говорили, я вам скажу чистосердечно – Бабкин все-таки тоже голова.
Пикейные жилеты поднимали рамена. Они не отрицали, что Бабкин тоже голова. Но больше всего утешал их Дугин.
— Дугин! — сообщали они с жаром. — Вот это голова! Он со своим проектом Ноомахии с идеей битв между традицией и современностью…
— Произнесу вам откровенно, мосье Егор, — шептал Максим, — все в распорядке. Малофеев уже согласился на Новороссию, но знаете, при каком условии?
Пикейные жилеты скопились поближе и вытянули куриные шеи.
— При условии, что Одесса и Мариуполь будут оглашены вольными городами. Малофеев — это голова. Ведь им же нужны порты, чтобы сбывать кому-либо свой уголь и металл? Вот через порты и будем торговать.
При этом сообщении глаза собравшихся патриотов блеснули. Им уже немало лет хотелось продавать,
— Стрелков-это голова! — сказали они вздыхая. — Дугин — тоже башка.
Когда наш герой очнулся от своих дум, он увидел, что его крепко содержит за борт пиджака незнакомый «новороссиец» в раздавленной кепке и залоснённом камуфляже с двумя десятками разноцветных шевронов. Бутафорская наградная планка с поролоновыми и пластмассовыми знаками несуществующих наград съехала в сторонку и через крупную дыру в распахнутом кителе просматривались очертания флага с перекрещенными на нем полосами и профиль Сталина с обвивающим вензелем «Не позабуду Ледяной поход».
— А я вам говорю, — кричал ряженый в ухо, — что Путин на эту удочку не пойдет! Он не пойдет на эту удочку! Слышите?
— Решетников — это башка! — неслось вдогонку. — И Аксенов — это голова…».
И истина заключалась в том, что главным реальным мотивом такого поведения у основной массы был ужас. Страх смерти, увечья. Или же страх оказаться невъездным в Европу, Америку. Ужас санкций или возможного уголовного преследования. Но всегда банальный ужас. И я лично знал немало тех, кто просто струсил делом доказать свои пафосные разглагольствования».
Если вы отыщи ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
