4 июня исходит срок установления границ «зон безопасности» в центральных районах Сирии.
Но даже если в воскресенье Россия, Турция, Сирия и Иран не предоставят размашистой общественности карту с кружочками, ничего страшного не произойдет — это та история, где значителен скорее процесс, а не результат.
Турецкий дух
Месяц назад в Астане Россия, Турция, Иран, Сирия, а также вменяемая доля сирийской оппозиции договорились о создании «зон безопасности» на некоторых территориях, ныне подконтрольных противникам Асада.
Выговор идет о зонах в западной части страны — провинция Идлиб, доли провинции Латакия, Хомс, Дераа. Предполагалось, что в этих поясах будет установлен режим перемирия и сохранения статус-кво до решительного политического урегулирования сирийской гражданской войны, а гарантами этого порядка станут иностранные войска.
Изначально было понятно, что реализовать этот план будет весьма сложно. Слишком уж много вопросов, особенно касательно того, кто собственно будет контролировать ситуацию в «зонах безопасности»? Чьи именно армии там будут гарантировать режим прекращения огня?
В Идлибе, вероятно, это будут турки (по данным Анкары, такое предложение ей уже было сделано). Однако, по суждению некоторых экспертов, Турция уже привязывает к себе подконтрольные ей земли Сирии сквозь экономико-гуманитарные рычаги, а когда ей будет разрешено ввести туда армии для гарантии безопасности, то оттуда их уже будет не убрать ни военным, ни дипломатическим методом.
Да, эти ужасы все-таки несколько преувеличены. Причина проста — Турция сейчас попросту не в том положении для того, чтобы проводить новую операцию «Аттила» (так именовалось вторжение на Кипр в 1974 году).
Анкара находится в интернациональной изоляции, ее отношения с Европой требуют уже не косметического ремонта, а капитального (какой не нужен ни Эрдогану, стремящемуся уничтожить проевропейскую оппозицию в краю, ни Европе, которая рассматривает президента-султана как угрозу ЕС), а в отношениях с янки не удается вынуть курдскую «занозу».
Единственной из великих содержав, с которой у Анкары остаются хорошие рабочие отношения, является Россия, и калечить эти отношения Эрдогану не с руки.
К тому же оккупация части Сирии потребует серьезный конфликт Эрдогана уже с рядом арабских стран (где тамошние воли, не желающие оказаться в турецкой зоне влияния, с радостью будут разжигать мемуары османского периода, о владычестве Турции над арабским миром и о тех бесчисленных страданиях, которые арабы тогда испытывали).
Поэтому оккупировать норд Сирии Эрдоган не будет, и уйдет тогда, когда ему предложат нормальную «компенсацию». Так, право воевать с сирийскими курдами. Однако готовы ли сирийцы платить компенсацию?
AFP 2017 / Bulent Kilic
Турецкая бронетехника на рубежу с Сирией
Израильское «нет»
С южной зоной тоже много проблем. Кто будет контролировать ситуацию на юге, в районе Голанских высот? До позиций турецкой армии оттуда чересчур далеко. Иранцы? Израиль будет категорически против и не раз сформулирует свою оппозицию через авиаудары по позициям иранских армий (израильтяне это умеют и любят).
Тель-Авив, напомним, выступает категорически против любого иранского военного наличия в любых южных регионах Сирии, а уж в районе Голанских вышин и подавно. У израильтян есть стойкое убеждение (подкрепленное высказываниями кой-каких иранских генералов) в том, что после окончания сирийской гражданской брани иранские военные примутся за возвращение под контроль Дамаска Голанских вышин.
Американцы? Да, Кремль уже подключил США к созданию зоны безопасности в Полуденной Сирии (переговоры об этом идут в Иордании). Да, американцы пытаются поставить под контроль боевиков в этом регионе, вплоть до того, что бомбят проиранские формирования, пытавшиеся отпустить некоторые районы там.
Однако уж слишком много сил Москва, Тегеран, Дамаск, да и сам Дональд Трамп приложили к тому, чтобы не допустить широкомасштабного американского военного наличия в Сирии, чтобы не усиливать американскую ответственность за ситуацию в этой краю.
Трампу более чем достаточно курдской карты, при помощи какой он решает тактические задачи (берет Ракку, дабы получить лавры победителя над ИГИЛ*), а также стратегические — сквозь курдов и их влияние на процесс принятия решений в послевоенной Сирии можно оказывать воздействие на ситуацию не только в самой Сирии, но и Турции, а также Ираке.
Остаются лишь россияне. Но надо ли это России? На протяжении почти двух лет операции Москвы в Сирии многие эксперты сообщали, что самый большой риск от этой операции — это слишком мощно втянуться в сирийскую гражданскую войну, получить новый Афганистан.
На протяжении почти двух лет операции Москва не втягивалась в нее, ограничивая поддержка Асаду и борьбу с терроризмом лишь авиаударами, военной поддержкой, докторами и военной полицией.
РИА Новости / Михаил Воскресенский
Последствия ракетного удара США по авиабазе в Сирии
Основное, что не мешают
Учитывая все эти разногласия, не исключено, что стороны не успеют к 4 июня разрешить все спорные вопросы. Плохо это? Отнюдь, ведь во всей этой истории с поясами безопасности России важнее процесс, а не результат. Москве необходимы не столько эти зоны, сколько временное прекращение огня в центральных зонах Сирии для того, чтобы освободить восточные.
Напомним, что сирийская армия (вот уже шестой год ведущая штатскую войну) сильно потрепана, и у нее попросту не хватает сил для того, чтобы вести брань одновременно на несколько фронтов.
Сейчас, безусловно, приоритетным фронтом является ИГИЛ — группировка остро ослабла, и уже неспособна так эффективно, как раньше, защищать свои территории, потому сирийцам нужно успеть отхватить как можно большой кус восточных провинций страны.
И главным препятствием для этих попыток бывальщины даже не обороняющиеся войска ИГИЛ, а стремление «рукопожатной оппозиции» из центральных зон страны воспользоваться концентрацией сирийских войск на восточном фронте для того, чтобы отжать себе новоиспеченные земли в провинциях Хомс, Латакия, Идлиб.
И тогда сирийской армии доводилось приостанавливать наступление в той же провинции Алеппо, перебрасывать войска на центральные фронты и возвращать отжатое.
Если же с «рукопожатной оппозицией» будет достигнуть сколь-нибудь вменяемое договоренность о перемирии, то это позволит армии и российским ВКС концентрировать усилия на войне против ИГИЛ, деблокировать Дейр-эз-Зор, а потом уже вернуться к проблеме о том, что делать с теми, кто окопался в «зонах безопасности».
Первый пункт плана уже реализуется — пользуясь затишьем в центральных зонах, сирийская армия наступает вдоль Ефрата по направлению к Табге, и стряпает серьезное наступление у Пальмиры по направлению к Дейр-эз-Зору, а также зачищает полуденные районы страны.
AP Photo / Virginie Nguyen Huang, File
Боец Независимой Сирийской Армии
Нужен компромисс
Однако рано или поздно все-таки придется возвращаться к проблеме о судьбе оппозиции. И тут будет как минимум два варианта решения. Первоначальный — военный.
Чисто теоретически после того, как сирийские армии разберутся с подразделениями ИГИЛ и смогут сконцентрировать все наличные штурмовые мочи в центральных районах страны, они получат возможность прорвать эшелонированную оборону боевиков и вернуть Гуту, Идлиб и иные земли Сирии под контроль Дамаска, тем самым прекратив штатскую войну.
Возможно, именно на это рассчитывают в Тегеране и в самом Дамаске.
Да, у этого плана кушать одно слабое место — иностранные войска. Если будет достигнуто договоренность о том, что безопасность этих территорий гарантируют находящиеся там иностранные армии, и если в рамках этого соглашения в том же Идлибе на легальном основании очутятся турецкие вооруженные силы, то возвращать эту территорию силой будет весьма непросто.
Да, турки должны будут когда-то уйти из Идлиба, но если они удалятся без политического решения (то есть бросят своих союзников на произвол судьбины), то имидж Эрдогана как сильного лидера серьезно пострадает, в том числе и в глазах турецкого народонаселения.
А значит, наиболее вероятен второй вариант — политическое урегулирование, причем скорее на условиях Асада (как наиболее мощной стороны). Возможно, Дамаск и Тегеран будут не слишком довольны компромиссом, но это гладко то, что надо Москве.
И не только потому, что в некоторых вопросах Москва размышляет о Сирии больше, чем сирийское руководство (например, о том, как восстанавливать край и откуда брать деньги в том случае, если Асад и Роухани демонстративно откажутся блюсти достигнутые с Турцией и Западом договоренности, а также уважать их заинтересованности), но и потому, что Москве нужна не только военная победа для выхода из сирийской брани, но и дипломатическая.
В Сирии Кремль может показать, что умеет не лишь выиграть войну, но и выиграть мир, сконструировать новую реальность с учетом и почтением всех заинтересованных сторон. То есть действовать как настоящая держава-регулятор, одинешенек из ключевых центров силы в многополярном мире.
Геворг Мирзаян
Прочитайте по теме ещё:
У США есть договоренности с ИГИЛ и «ан-Нусрой», — МИД Сирии 
ВКС РФ и Армия САР отбили у ИГИЛ 14 городов и 6 гор в Центральной Сирии 
ВКС России и Армия САР освобождают от ИГИЛ 5 городов в Центральной Сирии 
Бои и разорванные тела боевиков: «Спецназ Аль-Каиды» беспощадно уничтожает ИГИЛ в Центральной Сирии (+ВИДЕО, ФОТО 18+) 
