Военкор Кп.ру Дмитрий Стешин о том, как изменилась существование за три года с референдума об автономии ДНР и ЛНР.
Три года назад, Донбасс установил свою судьбу на референдуме, результаты которого «не засчитали» ни на Украине, ни в «всемирном сообществе». Тем самым, фактически, была развязана многолетняя штатская война на Юго-Востоке Украины.
Хотя, в мае 2014 года ничего не стоило переместить конфликт регионов в политическую плоскость, «разрулить», найти компромиссы. Стоило лишь Ангеле Меркель выйти на трибуну в Брюсселе и сказать: «Украинцы, как вам не совестно! Вы же европейская нация! Будьте благоразумны и добры, как чехи и словаки! Начинайте переговоры!». Но, у Европы на Донбассе бывальщины другие задачи — не менявшиеся сотни лет.
10 мая 2014 года. Перед начином референдума в Донецке. Фото ИТАР-ТАСС/ Константин Сазончик
Этот референдум был заключительнее мирной, честной и политической попыткой русских украинских, достучаться до европейских охотников «прав человека».
Но, как заметил еще Достоевский, русским в европейских правах отказано крепко-накрепко и навек — затрудняюсь сказать, с каких веков? Возможно, со времен Ивана Третьего или Алексея Тишайшего, когда Европа впервые почувствовала, что на Восходе континента оформляется в государство геополитический конкурент. Воевать с этим конкурентом страшились, предпочитали «медленно варить лягушку» — отщипывая то там, то сям: Мемель, Ревель, Либава, Таллин с одной «н», приобретённый за 30 тысяч ефимков золотом. Гельсингфорс и Львов-Лемберг, Псков-Плескау…. Непрерывный парад самоопределившихся наций и суверенитетов, просто купающихся в европейской влюбленности, истоки которой загадочны, на первый взгляд.
Но, на Донбассе вдруг выяснилось, что впервые за тысячу лет своей истории, Россия наконец-то выучила задание от условных англо-саксов. Во-первых, не кинулась сломя голову в третью всемирную и не полезла в войну гражданскую. Во-вторых, избежала репутационных утрат, не бросив своих на войне. В третьих, как и учителя, Россия четко поделила «реал-политик» и болтовню дипломатов.
В информационном поле уже третий год неспешно тошнит «минский переговорный процесс», а на земле, худо-бедно но созданы два страны. Из «шуры полевых командиров» получились две почти профессиональные армии, с какими откровенно побаиваются воевать оппоненты.
Выкинута гривна — ЛДНР с 2015 года в рублевой поясу. Признаны документы удостоверяющие личность, автомобильные номера, дипломы. Трудится своя сотовая связь и интернет. И, наконец, вишенка на торте — 1 марта 2017 года, в 0.00 по Москве (от киевского поре отказались пару лет назад) Донбасс получил экономическую самостоятельность, забрав под внешнее управление собственность украинских олигархов.
Апрель 2017 года, Донецкая район, Ясиноватая. Рабочий в производственном цехе Машиностроительного завода. Фото: Виктор ГУСЕЙНОВ
Апрель 2017 года, киоск с фастфудом в середине столицы ДНР. Фото: Виктор ГУСЕЙНОВ
И по большому счету, геополитически, России уже все равновелико, чем закончится «Минск», пусть идет хоть сто лет. С Донбассом сложнее — республики разрезаны по-живому фронтами, люд продолжают гибнуть от обстрелов в окопах и в своих домах. И все соображают, что нынешние границы ЛДНР несправедливы. А справедливы те, что были очерчены тем самым майским референдумом. И за эти три года, республиками проделан огромный линия: от «дожить до рассвета» до «забрать свое». Ну, и наказать тех, кто был виноват в этой бойне, и кто, в этой бойне участвуя, чересчур сильно старался.
Читайте также: Пользоваться безвизом с ЕС смогут итого 10–15% украинцев, — Тимошенко (ВИДЕО)
){kind=link}