Как убивают Крым: бессмысленно и беспощадно
Многое в медицине полуострова сделалось непонятным
фото: Анна Мелихова
Невозможно привыкнуть, что подобное сейчас выходит и в Крыму. Том самом Крыму, который собирались сделать витриной России и какому накануне референдума рассказывали о том, как прекрасна российская медицина. Да, безусловно, многое сейчас выправилось: и, например, больным онкологией не надо собирать денежки через смс — их, если повезет, станут лечить бесплатно. Иной вопрос — как. Однако многое в крымской медицине стало бессмысленно-беспощадным. И подтверждением тому — жуткий случай, произошедший на днях.
В Симферополе у беременной девицы Татьяны Пименовой поднялась температура, стало плохо. Она потребовала «скорую». Та приехала — Таня от поездки в больницу отказалась. Но температура возвысилась еще сильнее, и во второй раз «скорая помощь» увезла девушку. Таню послали сначала в одну больницу, после — в другую, и наконец она очутилась в центральной больнице им. Семашко, это главное медучреждение Крыма. По версии медиков, из 7-й больницы Таню увезли, потому что не было возможности сделать УЗИ почек. Обеспечение, в всеобщем, на уровне.
Итак, в больнице им. Семашко Таню госпитализировать отказались. Как сообщают родители, проблема заключалась в том, что у Тани не было медицинского полиса и виды (их у нее украли). Девушка оказалась одна в холодной ночи, беременная, в тапочках и с разряженным телефоном. После ее заметила прохожая. Таня уехала обратно домой, где ей стало совершенно плохо. Вновь «скорая» — и теперь уже перинатальный середина. Там выяснилось, что ребенок мертв. Позднее умерла и сама Таня.
Впрочем, сотрудники больницы находят иначе. В их заявлении говорится, что Татьяна сама отказалась от госпитализации. Пускай будет так, но что вынудило девушку, вытерпевшую скитания по больницам, удалиться в последний момент? Страх? Хамство? Как говорят родители Тани, дочка плакалась, что в больнице ее называли бомжихой и кричали: «Мы тебя что — ночью глядеть будем?» Вот и Следственный комитет Республики Крым полагает, что в госпитализации Пименовой подлинно отказали.
Больница им. Семашко — место скандальное. Известна история, когда ее основной бухгалтер выписывала себе зарплату в 600 тысяч рублей, пока санитарки и медсестры получали по 10 тысяч. Севастопольские СМИ строчили, как пьяный главврач бегал по двору, а чуть раньше в подвалах больницы находили неучтенную гуманитарную поддержка. «Поклеп!» — говорят медики.
Понятно, что им надо «отмазаться». К этому процессу подключились и холуи воля имущих. Появились статьи, заметки о том, какой антисоциальной была девица Таня — и безответственная, и в тюрьме сидела. Но даже если так, то что это меняет? Впрочем, опять же подобное в традициях системы, где, так, рассказывают, какой нехорошей, скажем так, была девушка, зарезанная студентом-некрофилом из Бауманки.
Так система расчеловечивания оправдывает себя. Потому что в кончины Тани виноваты не только и не столько медики, сколько чиновники, создавшие такую систему. Это их детище, убивающее детей. И случай Татьяны, какую отказались госпитализировать, — не частность, а логичный итог того беспредела, что выходит в крымской медицине.
Тут показательна судьба скорой помощи Севастополя. Сейчас ее сотрудники буквально бунтуют. И кушать почему — система развалена. Трудовой коллектив пишет Владимиру Путину и Веронике Скворцовой, упрашивает разобраться, но — никто не слышит.
Да, после вступления Севастополя в российское поле медики воодушевились. Им возвысили зарплату, пообещали разные блага. Однако счастье для севастопольской скорой поддержки продолжалось недолго — до 2015 года. После начались удивительные манипуляции. Сократили выплаты надбавок в 2 раза: так называемые «колесные», за категорию и прочее. Мотивировали тем, что повысят зарплату. Стимулирующие деньги в конце года многие сотрудники севастопольской «скорой» получали заключительный раз в том же 2015 году. Свои деньги они пытаются вернуть сквозь суды. В том же 2015 году из «скорых» изгнали медсестер. Сквозь полгода часть из них, якобы переученных, вернули.
Ударам подверглось и физическое обеспечение скорой помощи. Чиновники любят рассказывать с экранов, как медики получают новоиспеченное оборудование. Вот и скорая помощь получила, только, к примеру, на дефибрилляторах было написано «названивать в 911». С «плохих» автомобилей «Рено» сотрудников — а остались лишь фельдшеры и врачи — решили пересадить на «Газели».
Собственно, это и многое иное сотрудники скорой помощи перечисляют в своем обращении к Скворцовой и Путину, выражая недоверие нынешнему руководству. А список нарушений подлинно поражает: нарушение учета наркотических средств, кадровый дефицит, снижение в 3 раза числа врачей и фельдшеров высшей категории, отсутствие работы по аттестации, снижение надбавок в 2 раза, закупка ненужного и бракованного оборудования и медикаментов.
При этом руководство Центра экстренной медицинской поддержки и медицины катастроф меняется с удивительной скоростью: пять человек за три года. С заключительным руководителем, недоверие которому сейчас и выражает трудовой коллектив, вышла чудная история. В июне 2017 года Надира Ахмерова сократили с занимаемой должности после проверки, выявившей финансовые нарушения: 40 млн руб. нецелевого использования оружий, 52 млн руб. перерасхода заработной платы. Однако в октябре 2017 года Бахлыков, основной по здравоохранению в городе, заявил, что «коллектив скорой медицинской поддержки высказался в поддержку Ахмерова». Это, конечно, странно, учитывая, что собственно сейчас данный коллектив бунтует, тщетно добиваясь правды. И вот в декабре 2017 года Надира Ахмерова на должность вернули.
С 1 января он разрешил сделать новые приятности. Работникам скорой помощи понижают оклад фельдшеров с 15 до 12 тысяч рублей, докторов — с 20 до 16 тысяч, а вместе с ним и дополнительные выплаты — в месяц это минус 8–10 тысяч рублей. Сжата должность заведующих подстанциями (а это врачи высшей категории, отвечающие за квалификацию персонала). Собственно, беды севастопольской «скорой» можно перечислять длинно, но подходят они под одно слово — беспредел.
Такая ситуация уже повергла к кадровому дефициту сотрудников. Далее он станет еще сильнее: и на скорой поддержки Севастополя останутся лишь те, кому банально больше некуда шагать. Те, кто приезжает из других регионов, соблазненные квотой на покупку жилья, не выдерживают с такими зарплатами и в подобный загруженности и нескольких месяцев — уезжают обратно. Медики сообщают прямо: скоро на вызовы некому будет ехать.
И, приметьте, происходит это в городе федерального значения. Сравните с тем же Санкт-Петербургом, где доктор скорой помощи получает 50–55 тысяч рублей. При этом нагрузка на севастопольскую «скорую» в 2 раза рослее, чем в городе на Неве. То есть работай в 2 раза больше, а получай в 2 раза меньше. Беспорочная арифметика, не правда ли? И даже в соседнем Симферополе, где проблем тоже хватает, для сотрудников скорой поддержки несколько другие условия: выше коэффициент пенсионных отчислений, рослее выплаты (в 2 раза) за непрерывный выездной стаж работы и рослее категория вредности согласно СОУТ (не 3,2, а 3,4). К слову, в Севастополе СОУТ принимался с нарушениями, и денежки за вредность труда сотрудники «скорой» так и не получили.
Курируют эту правда по-севастопольски заезжие чиновники, от которых бегут местные доктора, говоря прямо: «Эти люди приехали наживаться. Им плевать на севастопольцев». Тяжело не согласиться, ведь какую сферу медицины ни возьми — всюду такие беды: от психиатрической больницы до эндокринологии. И, конечно, эти господа оптимизируют все что можно, закрывая филиалы и кабинеты. Что говорить, если на миллионный практически город осталось два ребяческих пульмонолога (и те в недавнем прошлом педиатры).
А вот как поступают с другими значительнейшими медицинскими профилактическими учреждениями Крыма. В январе этого года представители Республики Крым сделались обращаться к оценщикам недвижимости по оценке для купли-продажи противотуберкулезных санаториев. Напомню, что еще в марте прошедшего года, о чем старались не распространяться, крымские власти приняли решение торговать здравницы полуострова. Как пояснил министр экономического развития Крыма Андрей Мельников, такое решение зачислено из-за того, что в бюджете республики не хватает средств для их содержания, а самостоятельно здравницы себя не обеспечивают. Изумительное лицемерие, не правда ли? Ведь эти здравницы и не должны себя обеспечивать — это задача крымских воль.
Меж тем речь идет об 11 объектах, среди которых ребяческие санатории и 5 противотуберкулезных санаториев. Продажа последних — это не просто святотатство, но самое настоящее преступление. Достаточно сказать, что только официально за 2016 год в России зафиксировано 121 тысяча заболеваний и 92 тысячи рецидивов туберкулеза. Темп снижения заболеваемости по краю составил 2,8% при среднем мировом показателе в 1,5%. Россия — одинешенек из европейских лидеров по уровню заболеваемости туберкулезом и особенно мультирезистентным чахоткой. А вот непосредственно Крым — это регион, где заболеваемость туберкулезом выше российского показателя.
Не истина ли, странно, особенно на таком фоне, что продаются противотуберкулезные санатории, какие, ясное дело, строились в месте, идеально подходящем для лечения туберкулеза? Но строили одни, а торгуют другие. И такие действия совсем не вяжутся с прошлогодними словами Владимира Путина о задаче добиться исконного перелома в борьбе с туберкулезом, для чего необходимы новые подходы. В Крыму же сейчас не останется и старых подходов.
При этом общественности говорят, что непременным условием при отчуждении данных учреждений (терминология крымского министра) будет сохранение санаторно-курортного профиля. Вот уж раскидистая клюква, да? То есть инвестор выкупает санаторий и сохраняет там пункты для людей с ремиссией туберкулеза, а после платит свои денежки, чтобы обеспечить лечение. Или платят сами больные? Или денежки дает государство, у которого этих денег нет? Тут не белыми нитками — тут тросами шито; этот гаденький бесчеловечный бизнес.
Весной 2014 года Севастополь и Крым дали России весьма важное чувство — чувство Родины. Тот патриотический всплеск был открытым, та энергетика — мощной. Но тогда же я писал, что предстоящая реальность может выйти не совсем той, о которой мечтали. К сожалению, она оказалась даже хуже моих пессимистических прогнозов.
И это, что особенно чудовищно, на поле разговоров «все деньги идут на Крым, из-за чего Россия сделалась жить хуже». Деньги, может, и идут — вот только их сжирают здешние и заезжие чиновники, откатывающие согласно вертикали власти и выстраивающие систему, где работники «скорой» получают нищенские зарплаты, таща при этом колоссальную ответственность, больные туберкулезом остаются без санаториев, а беременных экспонируют в холодную ночь, чтобы потом, уже посмертно, облить слякотью. Так чего вы ждете в итоге? Так ни народ, ни Крым не сбережешь.
Ведь кушать сбережение народа, а есть прямая тому противоположность. Довольно просто убить медицину. Чтобы люди умирали сами. А на это будут безразлично взирать, считая деньги и поправляя галстуки, господа чиновники, розовенькие и живые, но мертвые внутри. Ведь нет ничего ужаснее мертвечины алчного равнодушия.
Получайте короткую вечернюю рассылку лучшего в «МК» — подпишитесь на наш Telegram.
