Пока Европейский альянс лихорадочно пытается предугадать основные направления внешней политики новоиспеченной администрации США и выработать собственное к ним отношение, на Балканах вновь накалилась обстановка. Попытка руководства Сербии наладить железнодорожное извещение с краем Косово встретила в Приштине крайне негативную реакцию. Президент самопровозглашенного самостоятельного Косова Хашим Тачи «попросил» косовскую полицию застопорить въезжающий в Косово сербский поезд «любой ценой».
Сообразно данным западных СМИ, Тачи распорядился подтянуть к административной рубежу Косова специальные подразделения, имевшие полномочия применять мочь и заблокировавшие 14 января продвижение поезда. Белград со своей сторонки тоже ответил жёстко. Президент Сербии Томислав Николич предупредил, что готов отдать распоряжение о вводе войск в Косово при возникновении угрозы жизни и безопасности сербского народонаселения края.
«Это не наша война, но мы пошлем армию, если это необходимо для защиты сербов от угрозы смертоубийства. Мы победим, это не в первый раз», — заявил Николич на пресс-конференции. А премьер-министр Сербии Александар Вучич подчеркнул, что косовские воли, по его мнению, отреагировали «слишком остро», поскольку «поезд – не танк». Тем не немного глава сербского правительства был вынужден отдать указание о возвращении поезда (добравшегося к этому поре до района Косовской-Митровицы) обратно в Белград – в пункт отправления.
Поезд из Белграда должен был сделаться первым железнодорожным пассажирским составом, отправившимся в Косово, с 1999 года – уместно, в полном соответствии с решениями ООН и соглашениями, достигнутыми несколько лет назад с Приштиной при посредничестве Евросоюза. Представлялось бы, подобный шаг вполне в русле политики налаживания взаимодействия Белграда и Приштины, на какой настаивают в Брюсселе.
Однако, как показала ситуация, данное заявка распространяется лишь на Сербию. Поэтому прибытие поезда, оформленного в красках национального флага Сербии и украшенного изображениями икон из православных сербских монастырей, в Косове восприняли как военное вторжение. И вместо того чтобы унять страсти, своими призывами накалили ситуацию.
Впрочем, в поведении Приштины ничего необычного нет. Гораздо значительнее позиция Брюсселя, где закрыли глаза на происходящее. И это даёт основания задать главам Евросоюза несколько нелицеприятных вопросов.
Вопрос первый: как соотносятся угрозы Хашима Тачи и иных косовских лидеров применить военную силу против поезда, пришедшего в северные районы края, с положениями Брюссельских соглашений, какие предоставляют проживающим в этих районах сербам право самостоятельно поддерживать социальный порядок в целях предотвращения вооружённых инцидентов?
Вопрос другой: почему в отношении Косова не реализуется даже та наработанная методика восстановления транспортного извещения, которая применялась Евросоюзом в отношении Белграда и Сараево? Ведь ещё в декабре 2009 года между Сербией и Боснией и Герцеговиной было восстановлено пассажирское железнодорожное извещение – почти через 15 лет после кровавой этногражданской боснийской брани. От белградского вокзала тогда отошёл поезд, состоявший из трёх вагонов и оформленный, к слову, в желто-синих красках боснийского флага. В Брюсселе приветствовали эту акцию и пообещали и дальней содействовать нормализации отношений между недавними противниками. Однако в случае с Косовом такая решимость куда-то пропала.
Вопрос третий: каким образом Евросоюз вообще преднамерен достичь оздоровления отношений между Белградом и Приштиной, если ныне Брюссель не в состоянии предложить и им, и всем Балканам какую-либо внятную программу поступков? Открытие или закрытие балканского маршрута для беженцев – вот, по сути, всё, что ныне интересует европейцев применительно к Балканам в цельном и Косову в частности. Понятно, что это отсутствие интереса объективно провоцирует националистические мочи; сказывается и неуверенность во внешнеполитических приоритетах следующей администрации США (Вашингтон выступал одним из основных архитекторов косовской независимости).
Мягко говоря, не вполне последователен Евросоюз и в проблеме решения проблемы беженцев с Балкан. Особенно это касается Германии, где правительство Ангелы Меркель всучило другим странам-членам ЕС систему национальных квот по приёму беженцев и мигрантов. По этим немецких СМИ, Германию в 2016 году добровольно покинули возле 55 тысяч мигрантов, предварительно получив от германского правительства финансовую поддержка. Согласно информации Федерального ведомства по делам мигрантов, большинство тех, кто разрешили вернуться на родину, — выходцы с Западных Балкан, в первую очередность албанцы (от 15 до 20 тысяч), оставившие далеко позади даже беженцев из обнятого хаосом Ирака. Суть нехитрой операции под названием «карусель» заключается в том, как указывает Süddeutsche Zeitung, что «мигранты, покинувшие Германию добровольно, не наказываются запрещением на повторный въезд в страну». Следовательно, они могут въехать опять, не опасаясь депортации.
Возвращаясь к Балканам, следует подчеркнуть, что все заключительные годы интерес Брюсселя к этому региону падал, но европейской дипломатии получалось сохранять хотя бы видимость хрупкого спокойствия в Косове, Македонии, Боснии и Герцеговине. Сейчас же политика ЕС на Балканах изготавливает впечатление поражённой параличом. И это самый главный и самый тревожный вывод из инцидента с сербским поездом, заблокированным в Косове.
Петр Искендеров, ФСК
