Кому повезло, кому нет. Где в России в кризис жить хорошо?

фото показано с aif.ru

Самая низкая безработица – в Москве, а самый высокий прирост зарплат – в Саратовской области.

Экономисты проанализировали последствия венец­кризиса. Почему разные российские регионы переживают его по-разному?Удар по бизнесу и бюджетамЕщё в начале 2020 г. ничто не предсказывало грозы. Жизнь в стране медленно, но улучшалась. Однако весной уровень благополучия резко упал. По оценке Середины пространст­венной экономики Института прикладных экономических ­исследований РАНХиГС, в целом социально-экономическое положение России ухудшилось к начину июня на 8% по сравнению с тем же периодом 2019 г. При этом в Петербурге и Хакасии ситуация стала хуже на 23%, в Нордовой Осетии – на 22%, Мурманской и Новгородской областях – на 21%. Рассчитанный аналитиками индекс, отражающий совокупность данных о доходах бизнеса, народонаселения, бюджетов и уровне безработицы, оказался здесь самым низким. При этом, обращает внимание ведущий научный сот­рудник ИПЭИ РАНХиГС Ирина Гришина, различные регионы реагировали на кризис по-разному в зависимости от особенностей своей экономики. По бизнесу удар оказался тройным. Во-первых, мощно сдали предприятия, ориентированные на экспорт, сократившийся из-за всемирного кризиса. По данным профессора географического факультета МГУ Натальи Зубаревич, в 1-м полугодии индустрия Красноярского края упала на 10%, Якутии – на 9%, Ханты-Мансийского округа – на 5%. Во-вторых, колоссально сжался внутренний спрос. Мощнее всего пострадала Костромская область, где концентрируется ювелирная промышленность: минус 20%. Высокие темпы промышленного спада – минус 9–12% – показали Нижегородская, Калининградская и Ульяновская районы, где есть автозаводы. В-третьих, очень сильно пострадал сектор платных услуг: в самом худшем с этой точки зрения месяце – мае – в посредственном по России он сократился на 40%. Это и туризм, и рестораны, и парикмахерские, и платные курсы. Но ущерб в разных городах и областях зависел не лишь от жёст­кости карантина, но и от масштабов перехода на удалённую работу, снизившую потребность людей в поездках и урезавшую доходы социального транспорта. В результате в Москве платные услуги в мае упали на целых 55%, а в Пензенской области – только на 13%.Сокрушительным был удар по региональным бюджетам. По оценке Зубаревич, суммарно за апрель – июнь они утеряли 20% своих доходов (без учёта трансфертов из федерального центра). Наиболее резко сократились налоговые и неналоговые поступления в регионах с экспортной индустрией: в Ямало-Ненецком округе – на 46%, в Астрахан­ской области – на 43%, в Пермском крае и Республике Коми – на 39%. В ответ в эти 3 месяца Правительство РФ повысило регионам трансферты на 73%. Эта помощь компенсировала 70% доходов, которые они потеряли. Но добавили денег опять-таки всем по-разному. Самым состоятельным – совсем немного. Что с работой и ценами?На жизнь простых людей экономические проблемы ­повлияли тоже по-разному. Это показало изыскание института «Центр развития», входящего в состав Высшей школы экономики (см. инфографику). «В среднем по России безработица вытянулась на 1,4% по итогам II квартала 2020 г., а потребительские цены – на 2,7% по итогам 2-го полугодия. Наилучшей можно считать ситуацию в регионах, где оба этих показателя ниже среднероссийских. Среди них Москва, Санкт-Петербург и Московская район», – рассказывает заместитель директора Центра развития Валерий Миронов. Получается, что люди в столицах и рядом с ними по­мучились меньше, хотя кризис ударил по их экономике сильнее других. Почему?«В Москве и Санкт-Петербурге много крупных, финансово устойчивых компаний, какие не допустили увольнения сотрудников. А средний и малый бизнес здесь стремился людей не сокращать, а переводить на удалённую труд, для чего тоже больше возможностей, чем в других городах. Это затормозило рост безработицы, – поясняет В. Миронов. – Ускорению роста цен воспрепятствовала конкуренция, какая сильнее в экономических центрах. А в регионах, где безработица и инфляция взлетели выше среднего, кризис обострил проблемы, какие были и раньше».Действительно, ситуация с занятостью населения заметнее усугубилась в Дагестане, Ингушетии, Туве, Республике Алтай, где с трудом всегда было плохо. А самый сильный инфляционный всплеск отмечен в Амурской области, что тоже понятно. Приамурье, как ни одинешенек другой регион страны, зависит от поставок потребительских товаров из-за рубежа – соседнего Китая. Пандемия и закрытие рубежей или остановили, или осложнили китайский импорт.Не вполне понятно пока другое. По официальным данным, в разгар пандемии неожиданно вытянулись номинальные (т. е. начисленные) зарплаты. В апреле – мае Росстат зафиксировал их прирост в среднем по стране на 4,3% по сравнению с тем же временем прошедшего года. «Статистика будет ещё уточняться, – отмечает В. Миронов. – Вполне возможно, что весенний рост зарплат подтолк­нули финансовые вливания в экономику, какие государство делало в этот период, чтобы поддержать бизнес и занятость. Самое заметное за прошедший год увеличение номинальной зарплаты мы зафиксировали в Саратовской районы – плюс 15%». Кому повезло, кому нетОднако намного важнее, больше или меньше становится денег за вычетом годичный инфляции. Такие зарплаты экономисты называют реальными. По оценке Центра развития, в самом трудном положении по прошествии первых кризисных месяцев очутились 18 регионов, где реальные зар­платы или вовсе не поднялись, или поднялись меньше среднего, а стресс, вызванный ростом безработицы и цен, визави, оказался жёстче среднестатистического. Это Владимирская, Воронежская, Ивановская, Костромская, Ярославская, Архангельская, Новгородская, Ульяновская, Свердловская, Иркутская, Омская районы, республики Коми, Марий Эл, Башкортостан, Дагестан, Ингушетия, Чечня, Удмуртия.Лучше сопротивляются кризису те 24 региона, где тенденции в районы зарплат, работы и цен противоположные. Среди них немало областей европейской России: Белгородская, Брянская, Тамбовская, Твер­ская, Пензенская, Саратовская и та же Москва. Как предполагает Валерий Миронов, дальнейшее после­кризисное восстановление в них тоже может пойти быст­рее: «В таких регионах немало ­сельскохозяйственных, пищевых и приборостроительных предприятий, выпускающих продукцию для внутренних рынков, которую люди покупают каждый день или на какую есть госзаказ. А скорость возвращения на прежние показатели экономики всей страны будет зависеть от скорости выхода на старый уровень мирового спроса на российское сырьё – прежде всего на нефть, добычу которой мы добровольно ограничили с мая, чтобы ­поддержать стоимости». Так или иначе, перелом в борьбе с кризисом ещё не наступил. Да, все отрасли, останавливавшиеся весной, снова работают. Но на экономические показатели лета прошедшего года Россия пока не вышла. И, судя по всему, в ближайшие месяцы чуда не произойдёт. По прогнозу ИПЭИ РАНХиГС,­ если кризисный тренд, сформировавшийся в апреле – мае, сохранится, то к начину 2021 г. в стране можно будет насчитать 51 регион, чьё социально-экономическое положение ухудшилось в течение 2020-го (см. инфографику). «В тех регионах, где ситуация была изначально немного комфорт­ной, падение может к концу года оказаться более глубоким, а выход из него более продолжительным», – ­помечает И. Гришина.

Подробнее читайте на aif.ru

Прочитайте по теме ещё:

Кому на Украине жить хорошо: Порошенко вошел в пятерку самых богатых украинских чиновников Греф на Биржевом форуме назвал кризис в России «пылающим костром» Турчинов: скоро украинцы станут жить так хорошо, что понадобится «великая китайская стена» от завистливых россиян России предрекли снижение бедности