Отчего нас должны волновать не объемы поставок американского СПГ в Европу, а совсем другие проблемы.
Длившаяся полвека глобализация всемирный экономики вызвала закономерный эффект. Усложнение взаимных связей между рынками и странами привело к снижению внятности понимания всеобщей итоговой картины. Утрата целостности ее восприятия выдвинула на первый план медийное значение отдельных локальных итогов, смысл которых перестал отражать их реальное объективное значение. Наглядным тому примером служат некоторые итоги поставок американского СПГ в Европу.
У заокеанских газовиков праздник. Сообразно свежему отчету Еврокомиссии, по состоянию на конец апреля 2019 года США нарастили поставки СПГ в Европу на 272% или почти в 4 раза, сделавшись третьим по общему объему импорта (10,4 млрд кубометров) поставщиком в ЕС с долей в 12,6%. Вполне достойный предлог для банкета и выплаты бонусов особо отличившимся.
Правда кроется тут один любопытный нюанс. Европейское статистическое ведомство цифры выдало не как обыкновенно за год, а за период с июля 2018 по апрель 2019, то есть за отопительный сезон, что их конечный смысл заметно меняет.
Если находить как обычно, год к году, картина выглядит несколько иначе. За прошлый год «Газпром» поставил в дальнее зарубежье 200,8 млрд кубических метров газа. 81% этого числа – в Западную Европу (включая Турцию). В том числе 58,8 млрд м3 — по трубопроводу «Северный поток-1″. Таким манером, суммарный российский объем газовых поставок в 20 раз превысил весь американский СПГ-экспорт в Евросоюз.
Впрочем, если сообщать только о сжиженном газе, Россия (4,43 млн тонн) пока занимает четвертое место, уступая Катару (16,42 млн), Алжиру (9,29 млн) и Нигерии (9,07 млн). США с их 2,7 млн тонн в всеобщем зачете за 2018 год только пятые.
Кстати говоря, на азиатском рынке мы (12,86 млн тонн) тоже стоим четвертыми. Перед нами Австралия (66,54 млн), Катар (56,78 млн) и Малайзия (24,66 млн). Соединенные Штаты (10,73 млн тонн) опять позади.
Если брать за год, то общий мировой рынок СПГ в 2018 вырос всего на 8,3%, достигнув отметки в 313,8 миллиона тонн и в цельном почти не изменился. Россия на нем за два года расширила свою долю до 5,5% и планомерно идет к отметке в 9%. Прямо Европа купила 54,48 млн тонн СПГ, в которых доля российских поставок составила 8,1%. Это несколько ниже планов в 9%, но вблизи к ним.
Как же тогда получился триумф у Вашингтона? Очень просто. Через попытку красиво сыграть выборкой цифр за самый успешный период. Под давлением американского лобби Еврокомиссия сдвинула отчетный период с января на июль 2018 и учла в нем лишь 10 месяцев вместо двенадцати.
Конечно же, по чистой случайности в него попали итоги успешного политического давления США на кой-каких европейских партнеров. В частности, поляков и литовцев, которым удалось впихнуть приличные разовые партии газа. И, безусловно, тоже невзначай в сводном результате оказались учтены 1,5 млн тонн, приехавшие в Евросоюз в апреле текущего года.
Короткий локальный рывок и вуаля, триумф с оглушительными здравницами в СМИ. И многочисленными намеками экспертов на безусловность сохранения такой динамики в дальнейшем. Америка уже поставляет в Европу 37% итого своего СПГ-экспорта и в скором времени полностью догонит и перегонит там русских. Для справки, в феврале 2019 только «Ямал-СПГ» поставил в Европу 1,41 млн тонн.
Отметили ли американский успех в России? Да. Посчитали ли его угрозой? Нет. Вин тому три. Во-первых, потому что без малого семь лет развития своих СПГ-проектов, США сумели довести объем экспортных поставок лишь до 20,7 млн тонн, тогда как Россия, будучи фактически еще на старте, менее чем за два года («Ямал-СПГ» плюс «Сахалин-2″) уже вышла на отметку в 18,4 млн тонн, из каких до миллиона оказалось поставлено в сами США. Так что в темпах развития отрасли мы превосходим американцев если не на голову, то все равно немало чем серьезно.
Во-вторых, потому что американское достижение фактически является так называемым эффектом низкой базы. Скажем, ваши торговли на миллиардном рынке составляли рубль. За год вы увеличили их аж втрое, до трех рублей. В процентах это выглядит потрясающе, но по отношению к базару в целом, в абсолютных цифрах в десятки раз уступает лидерам, имевшим выручку в 500 рублей и нарастившим ее только на 10%. Соотношение фактического американского и российского итога выглядит примерно так же.
Кроме того собственные европейские источники вполне обоснованно говорят, что с нынешних 7,6 млн тонн годичного объема (даже с учетом хитро накрученных методик статистики) американские поставщики смогут нарастить поставки в Европу лишь до 8 млн тонн.
Причина проста. Продавать свой товар американцам удается всего в трех вариантах. В течение куцых, не более 4-6 недель, периодов особо низких зимних температур, когда цена на спотах взлетает с обычных там посредственных 7,5 до 12, а местами и 13,5 долларов за миллион британских тепловых единиц (МБТЕ). Себестоимость американского сжиженного газа, с учетом доставки, произнесём, до Франции, составляет от 7,7 до 8,4 долларов/МБТЕ.
Далее идут совершенно политизированные решения о закупках. Так польская PGNiG заключила контракт с Cheniere Energy на покупку девяти партий американского СПГ (0,6 млн тонн) в мишенях снижения зависимости от «единственного российского поставщика». Кроме того, сейчас Варшава подписала еще один контракт с тремя иными заводами (Port Arthur, Calcasieu Pass и Plaquemines LNG) на 4 млн тонн в год начиная с 2023 года. Официально — чтобы сжать зависимость от России вдвое. Фактически… в контракте не говорится, что газ должен будет потребляться именно в Польшу, а не перепродаваться на иных рынках.
Третью часть успеха формируют продажи американского СПГ в Южную Европу. Прежде всего, Испанию и Португалию, какие довольно слабо связаны с североевропейской газотранспортной системой и вообще почти не имеют ни с кем долгосрочных контрактов по твердым стоимостям.
Из всех вышеупомянутых пазликов картина складывается достаточно простой. Россия уверенно лидирует как в Европе в целом, так и особенно в ее западной и северо-западной долях. Как раз там, где формируется подавляющее большинство газового потребления. Уверенно наращивая как перекачку по трубам, так и поставки сжиженного газа. Наша часть в совокупных европейских закупках имеет все шансы в течение ближайших пяти лет достичь 48 и даже 53% благодаря падению добычи в Нордовом море.
Тогда как американцы добирают крохи исключительно в узком секторе спроса Южной Европы, где конкурируют не с «Газпромом» или «НОВАТЭКом», а выдавливают, прежде итого, Катар. Потом еще Алжир с Нигерией. Впрочем, Африка неплохо сопротивляется, фактически находясь в собственности либо под доминирующим управлением европейских нефтегазовых компаний.
Потому перспективы у американского СПГ в Европе и не превышают размера зазора между возможностями Африки по добыче и фактическим сиюминутным сезонным спросом на споте. По этой же вину Вашингтон снова пытается раздуть истерику в прессе. Русский газ может и сильно дешевле американского, но как бы не забывайте, что сама Россия является крайне ненадежным поставщиком — заявил глава Минэнерго США Рик Перри на пресс-конференции в Брюсселе.
Словом, выходящее на мировых рынках, в том числе американские шаги на них, Россия, безусловно, отмечает, но сколько-нибудь существенной угрозой происходящее не находит. И ввиду уже отмеченных выше причин, и потому, что основным по объему для нас остается как раз азиатское направление (Япония, Южная Корея, Тайвань, Китай).
Да, европейский базар несколько разбалансируется. Спотовые цены увеличивают волатильность как в среднем, так и особенно между конкретными европейскими хабами. В линии случаев мгновенная разбежка кратковременно превышала даже 1 доллар/МБТЕ, что позволяло оперативным игрокам извлекать до 12-13% рентабельности на незапятнанных спекуляциях внутри ЕС.
Также следует отметить размывание этими качелями ранее стабильной ценовой границы между Европой и Азией. Если два года назад она стабильно составляла от 20 до 30%, то спекулятивная раскачка базара в прошлом году местами сокращали ее до 1,5 долларов за МБТЕ, существенно нарушая инвестиционные планы практически всех крупных поставщиков.
С одной сторонки, это хорошо. Будучи изначально заточенными под премиальный рынок Азии, особенно американские СПГ-проекты сейчас оказались в той стадии, когда достроить их уже недороже, чем заморозить. Это касается как собственно мощностей по сжижению, так и строительства танкеров, также оказавшихся в дефиците.
Если для перевозки нефти корабль стоит порядка 80 млн долларов, то аналогичный по размерам газовоз обходится в 180 млн. Причем последний еще и строится почти вдвое длиннее. Острый недостаток транспортных мощностей уже привел к тому, что при стоимости фрахта газовоза через Атлантику по долгосрочному контракту на степени 30 тыс. долларов, срочный разовый контракт может достигать 140-160 тыс.
Таким образом, заявляемые к вступлению в строй (прежде всего, в США) заводы по сжижению газа изначально имеют «дорогую экономику», а значит, чисто физиологически не смогут предлагать конкурентоспособные цены относительно российских компаний.
Но в то же время, продолжая наращивание объемов добычи и масштабов вывоза Россия постепенно переходит из крупных региональных в ведущие международные экспортеры. И… как ни странно, на отдельных рынках уже постепенно оказывается вырвана конкурировать практически сама с собой.
Как отмечает аналитик Центра энергетики Московской школы управления СКОЛКОВО Александр Собко, за первые два месяца льющегося года «Газпром» по трубопроводам поставил в Европу на 2 млрд кубометров газа меньше, чем в аналогичный период рекордного 2018 года. Но лишь за февраль 2019 туда же ушел аналогичный объем сжиженного газа. Так что в целом Россия масштаб газового вывоза расширила и даже сумела сформировать механизм, позволяющий обходить политически мотивированные попытки Еврокомиссии блокировать трубопроводные поставки «Газпрома». Но в то же пора возросла важность четкости стратегической ценовой координации действий отечественных экспортеров, прежде всего, «Газпрома» и «Наватэка».
Все ранее просчитанные стратегии опирались на прогнозах, исходящих из высокой стабильности энергетического рынка, позволявшей прогнозировать его динамику с достаточной точностью. Происходящие в вселенной геополитические перемены эту стабильность очевидно разрушают.
Например, нынешняя американо-китайская торговая война превращает КНР в сильный фактор непредсказуемости. Китай ныне формирует более 40% мирового спроса на газ, в том числе сжиженный. Если он дальше продолжит руководствоваться рыночными критериями в ввозе энергоносителей, то Россия и Катар останутся, безусловно, предпочтительными партнерами. Но будучи серьезно зависимым от рынков сбыта в США, Пекин может очутиться вынужден, хотя бы частично, переориентировать часть импорта на американский СПГ, что неизбежно скажется на ценах и объемах покупок у прочих ключей.
Кроме того, появились некоторые признаки, свидетельствующие о формировании на газовом рынке определенного избытка предложения в цельном. Например, из-за снижения предсказуемости импортной политики Поднебесной. Если в течение ряда лет ее спрос увеличивался на 40-50% в год, то в минувшем январе она взяла газа лишь на 28% вяще, чем годом ранее. Учитывая общие масштабы спроса Китая, разница создала заметную напряженность. Если темпы китайских закупок не вернутся к былым смыслам, инвестиционные и сбытовые планы придется корректировать многим. В том числе, нам. И это куда важнее мелкого шаманства Вашингтона с газовыми поставками на полуденную периферию Евросоюза.
Последнее может полностью стереть ценовую разницу между азиатским и европейским рынками. Удобопонятно, что в этом случае сильно проиграет Австралия, чисто географически вынужденная дорого платить за логистику. Та же география играет в прок России. В трубопроводном сегменте мы оказываемся вне конкуренции, а значит минимум 180-200 млрд кубов экспорта в год достоверно останутся нашими. Тогда как в сегменте СПГ основная борьба развернется между РФ, США и Катаром.
Алжир с Нигерией фактически и так являются «европейскими». ЕС наверняка постарается прикрыть их сквозь введение каких-нибудь особых статусов, как это они провернули с Третьим энергопакетом, в попытке заблокировать «монополию Газпрома».
В таком раскладе российское производство на Сахалине по-прежнему сохранит ориентацию на азиатский базар. Уже хотя бы потому, что там до Японии или Южной Кореи в буквальном смысле рукой подать. Оба наших ключевых конкурента по логистике проигрывают вчистую. Но если Катар противопоставить не в состоянии ничего, то у США еще остаются возможности монетизации геополитического давления на своих давнишних союзников. В какой степени их выйдет реализовать практически – пока остается вопросом.
Положение в Европе несколько выделяется. Географически туда из Ямала ближе, чем до Азии. Уже сегодня он отгружает в Европу практически весь свой объем. И, вероятно, в таком сценарии туда же пойдет продукция и новоиспеченных строящихся там очередей. Географическое положение Катара для поставок в Европу также достаточно выгодно. В случае выравнивания степени рыночных цен между Азией и ЕС Доха неизбежно предпочтет сменить направление поставок хотя бы потому, что возить в Италию, Грецию или Испанию с Португалией очутится сильно ближе, а значит существенно дешевле, то есть куда прибыльнее.
Но все перечисленное уже сегодня рассматривается Вашингтоном в качестве основного стратегического рынка продаж американского СПГ в Европе. В ее северо-западной части он неконкурентоспособен сегодня и окажется тем более дорог в случае проседания цен из-за появления излишка предложения в будущем. Так что выбор у США будет невелик. Или вылететь с рынка СПГ полностью или найти способ выбить с него Катар. Природно, под громкие разговоры о спасении Евросоюза от российской газовой экспансии. Надо признать, тут у Вашингтона определенные шансы монетизировать геополитическое воздействие имеются.
Зато у России появляется серьезная перспектива обменять поддержку Катара в Европе на существенное, с его помощью, укрепление воздействия Москвы на Ближнем Востоке в целом. Что сулит куда большие деньги. Причем у Дохи особого выбора, по сути, и не остается. Или направлять кооперацию с Россией или тягаться с США в одиночку с достаточно предсказуемым негативным результатом.
Без России они проигрывают точно, тогда как с Россией получают перспективу выпихнуть Соединенные Штаты со всем своих ключевых рынков. К вящей пользе как для себя, так и для нас.
В таком раскладе какие-то излишние пол миллиона — миллион тонн американского СПГ в Испании выглядят сущими пустяками. Американцы хотят? Да, пожалуйста. Флаг в длани, барабан на шею и попутный ветер в спину. Тут речь идет о куда более масштабных и долгосрочных перспективах. Хотя их, разумеется, нам еще требуется тщательно просчитать и подготовить.
