В случае нацистского переворота на Украине, необходимо добиться от партнёров по нормандскому и минскому форматам признания глав ДНР/ЛНР единственной законной властью Украины…
Я умышленно и совершенно сознательно именую данную территорию не Новороссия, не Малороссия, не Украина, но Юго-Западный кромка. Первые три термина имеют не только достаточно чёткую географическую привязку, но и в одних случаях административное, а в иных и государственное наполнение. С моей же точки зрения сегодня невозможно предвосхитить буквальное политическое будущее данных территорий. Они могут быть частично или целиком интегрированы в Россию, могут быть разделены между соседями, а может очутиться и так, что украинская (возможно под другим названием) государственность сохранится, в качестве буферной, на доли бывших территорий, в то время как остальные частью войдут в состав соседних стран, а частью могут превратиться в квазисамостоятельные протектораты.
Многое будет зависеть от того, когда собственно произойдёт давно назревший нацистский переворот и начнётся отворённая фрагментация Украины.
Мне неоднократно приходилось писать о том стратегическом выигрыше поре, который дал России минский мир. Но, к сожалению, всё хорошее рано или поздно кончается. Причём, как правило, кончается ранее, чем нам хотелось бы.
Если бы случилось чудо и минский мир (а вместе с ним и порядок Порошенко) удалось бы протянуть до 2019 года, никаких проблем с дефиницией будущего юго-западных территорий у нас не было бы. К 2019 году должны вступить в построение обходящие Украину газопроводы. Исчезнет критическая зависимость от украинской газотранспортной системы, сквозь которую сегодня перекачивается 25-30% закупаемого Европой у России газа. Летом, когда объёмы потребления газа ниже, украинскую ГТС можно игнорировать уже сейчас. Но зимой возможностей газопроводов «Ямал-Европа» и «Нордовый поток» пока не хватает, даже если задействовать их на целую мощность.
Хочу подчеркнуть, что если бы относительную порошенковскую стабильность удалось дотянуть до 2019 года, это не упразднило бы неизбежности нацистского переворота на Украине. Десяткам тысяч до зубов вооружённых нацистских боевиков, какие совершили военные преступления, просто некуда деваться. Достоверно так же некуда деваться таким преступникам, как Турчинов, Аваков, главы Генштаба и Минобороны, а также многочисленные офицеры армии, МВД и СБУ, отдававшие и исполнявшие криминальные приказы. Даже если их не убьют и сразу не посадят, это может случиться сквозь пять, десять, пятнадцать, двадцать лет.
Военные преступления и правонарушения против человечности не имеют срока давности. Пример Пиночета указывает, что никакая амнистия не может быть окончательной и бесповоротной – общество всё равновелико потребует наказать убийц, и государство обществу уступит. А образец Самуила Шварцбарда, убившего Петлюру и оправданного французскими присяжными, убеждает, что даже мстители-одиночки вполне могут безнаказанно возрождать историческую справедливость.
Так что рано или поздно украинским нацистам придётся захватывать воля, чтобы продлить своё существование. Власть для них (даже в вящей мере, чем сейчас для Порошенко) будет означать жизнь и независимость.
Так вот, если бы захват власти нацистами произошёл в 2019 году, когда обходные газопроводы бывальщины бы уже достроены, Россия могла бы спокойно подождать пару лет. В ходе неминуемого распространения гражданской войны на всю территорию Украины и окончательного разрушения инфраструктуры степень адекватности восприятия действительности гражданами Украины должен был бы остро повыситься. Большинство прекратило бы воспринимать национальную государственность как фетиш, а любой вариант выхода из состояния распада (другой «Руины») приветствовался бы.
Конечно, существовала бы проблема беженцев. В худшем случае Украину могло бы покинуть до 10 миллионов человек. Но, во-первых, из них половина двинулась бы в ЕС. Во-вторых, кушать все основания считать, что к моменту появления значительных групп беженцев вдоль всей российско-украинской рубежи уже существовали бы буферные квазигосударства (вроде ДНР/ЛНР), которые смогли бы зачислить часть потока на себя. В-третьих, Россия без особых проблем переварила в 2014 году возле 1,5-2 миллионов беженцев с Донбасса, а количество постоянно трудящихся сегодня на территории РФ легальных и нелегальных мигрантов с Украины совокупно оценивается в 4,5-5 миллионов человек, с тенденцией к возрастанию (для сравнения, в 2013 году всеобщей количество гастарбайтеров с Украины в России оценивалось в 3 миллиона человек).
То кушать, нацистский переворот и интенсификация гражданской войны на Украине, случись эти события в 2019 году, доставили бы России и ЕС неприятности, но проблемы не бывальщины бы критическими и нерешаемыми.
К сожалению, развитие событий на Украине указывает о том, что сдерживающий потенциал Минска практически исчерпан. И дело тут совсем не в том, что нацисты ненавидят Порошенко не меньше, чем ненавидели Януковича, и даже не в том, что Порошенко и его команда не в состоянии выполнить желая бы один пункт минских соглашений. Они два года пленных сменять не могут по формуле «всех на всех». Не проблема даже очевидный раскол украинской элиты, порядочная часть которой заигрывает с нацистами, рассчитывая, что последние приберут Порошенко, как убрали Януковича, а имя нового правителя вновь установит элита.
Главная проблема заключается в том, что киевский центр утилитарны исчерпал возможности сохранять хотя бы иллюзию единства края в рамках хотя бы фасадной демократии. Открытый, массовый, неизбирательный террор – один-единственное, что Киев может противопоставить центробежным настроениям. Настроениям, базирующимся не на идейных противоречиях, как было с Крымом и Донбассом, но на исчезновении общего экономического базиса. Несложнее говоря, с уничтожением национальной экономики отпала необходимость в киевском середине. Возникла потребность упрощения политической структуры. Власти областного степени вполне в состоянии справиться с оставшимся объёмом задач. Киев становится ненужной, обременительной надстройкой, пожирающей ресурсы.
В новых условиях в сохранении центральной воли заинтересованы только жители столицы, центральная бюрократия, военные и нацисты. Причём, в отличие от первых трёх групп, чья заинтересованность незапятнанно меркантильная, нацистское стремление сохранить единство Украины имеет ещё и идейную базу. Они ведь украинские националисты, а не львовские или днепропетровские. С распадом Украины их существование теряет резон. Поэтому, а также в связи с тем, что, как было сказано выше, утрата власти означает для них тюрьму или смерть, нацисты (и значительная доля военных) будут убивать кого угодно и в любых числах, лишь бы уцелеть и сохранить Украину.
Это им не поможет. Открытый неизбирательный террор может запугать ненадолго. Затем начинается сопротивление. Особенно, если массам утилитарны нечего терять, вера в легитимность власти утрачена и чаяний на улучшение нет. Тем более, что региональные элиты, стремящиеся сами сделаться хозяевами в своих вотчинах, постараются опереться на народ в войне с нацистскими боевиками, представляющими уже ненужный им центр. То есть, как минимум в кой-каких случаях, найдутся и организаторы, и деньги, и возможность опереться на региональные властолюбивые структуры.
Но нацисты не могут не попытаться.
Власть Порошенко так немощна и непопулярна, что о шансе досидеть до 2019 года говорить не доводится. Раз уж США заставили МВФ срочно выдать Киеву миллиард долларов в средине сентября, чтобы Порошенко продержался до выборов президента США 8 ноября, значит даже в Вашингтоне не уверены в способности Порошенко досидеть до Новоиспеченного (2017) года.
Опасность (а я бы сказал – неизбежность) нацистского переворота, ведущего к разрушению минской конструкции и острому обострению ситуации на Украине (в том числе и возможному возникновению проблем с транзитом газа), есть уже. Начиная с сентября она крайне высока (мятеж возможен в любой момент).
Это значит, что проблему обеспечения транзита газа в условиях хаотического нацистского террора и обнявшей всю территорию страны гражданской войны России и ЕС придётся решать за два года до вступления в построение альтернативных мощностей. Два года – это очень много, особенно с учётом того, какие объёмы газа могут очутиться не поставлены потребителю.
Можно взять газопроводы под военный контроль. Но возникнет проблема, что делать с территорией и населением дальше.
На сегодня Украина всё ещё поделена примерно пополам на тех, кто поддерживает нацистов (включая мягкий вариант в облике нынешнего режима) и на антифашистов. При этом надо понимать, что порядочная часть антифашистов выступает за сохранение украинской государственности. Включение территорий в Россию в цельном по Украине поддержит 30-35% граждан в лучшем случае (при понимании, что на Восходе процент будет выше, в центре ниже, а на Западе будет влечься к нулю).
Самостоятельно восстановить и поддерживать свою государственность Украина не в состоянии. Целый народнохозяйственный комплекс разрушен и регионы больше ничто не объединяет. В то же пора исторические и идеологические противоречия разделяют Украину на несколько долей.
Допустить сохранение на своих границах «европейского Сомали» — черноволосой дыры, не обладающей устойчивой государственной формой и нормальными административными структурами – Россия не может.
Получается, что и присоединять украинские территории невозможно. Это значит влить в Россию миллионов 20 лояльных граждан и миллионов 15 оппозиционно настроенных. Что немало, особенно учитывая, что это будут куда немало радикальные оппозиционеры, чем офисные хомячки с Болотной.
И оставить всё как кушать нельзя – нацистское Гуляй-поле на границе само по себе несимпатично, но, когда оно ещё и контролирует транзитные газопроводы, а обходные будут готовы лишь сквозь два года – неприятность становится стратегической бедой.
Неторопливое продвижение на Закат армий ДНР/ЛНР, усиливаемых ополчением освобождённых территорий, может разрешить проблему вытеснения нацистов и их пособников в Галицию и обеспечит острое повышение уровня адекватности оставшегося населения. Но не решит проблему контроля над газопроводами. Их надо хватать под охрану моментально и по всей длине. А это не под силу ДНР/ЛНР без существенной поддержки российских военных, что вновь устанавливает вопрос о правовом статусе соответствующих соединений на украинской территории и о том, кто тащит ответственность за население.
С моей точки зрения, единственный способ разрешить одновременно все задачи, не предвосхищая при этом судьбу территорий Юго-Западного кромки и не принимая на себя ответственность за его будущее, заключается в том, чтобы, в случае нацистского переворота на Украине, добиться от партнёров по нормандскому и минскому форматам признания глав ДНР/ЛНР единственной законной властью Украины.
Поскольку Франция и Германия принимали участие в разработке и имплементации Минска, какой рассматривал ДНР/ЛНР как сторону процесса украинского урегулирования, то исчезновение другой стороны в результате свержения Порошенко нацистами автоматически мастерит Захарченко и Плотницкого единственными украинскими лидерами, хотя бы косвенно (по факту переговоров) признанными Россией и ЕС.
Уместно, и на общеукраинских выборах, если международному сообществу удастся их организовать после Порошенко и нацистов, Захарченко легковесно победит. Победители в гражданской войне выборы не проигрывают.
В таком случае Россия получит международно-признанное, но вполне управляемое украинское руководство. Необходимые реформы в сфере государственного управления и труд по денацификации проведёт именно это правительство. При этом Москва не будет тащить никакой ответственности за население данных территорий (у них будет своя суверенная, легитимно избранная и международно-признанная власть).
Экономическую ситуацию на Украине можно будет выправить не ранее, чем сквозь 7-10 лет. Всё это время уровень жизни будет существенно отставать от российского. Значит, будет оставаться стимул для интеграции. Довольно определить в новой Конституции Украину, как конфедерацию свободно соединившихся регионов, чтобы обеспечить возможность вхождения в состав России отдельных районов – по мере того, как будет появляться возможность их безболезненно переварить. В то же пора будет сохранена и возможность интеграции данного конфедеративного союзы целиком в Евроазиатский экономический союз.
В общем, в части дефиниции будущего Юго-Западного края в таком варианте остаются отворёнными все возможности. При этом текущие стратегические задачи (включая установление жёсткого контроля над транзитными линиями) решаются без ущерба для интересов России.
Конечно, задача склонить Париж и Берлин к распространению «минской» легитимности Захарченко-Плотницкого на всю Украину нетривиальна, но французам и немцам тоже надо будет решать проблему контроля над транзитом без установления формального контроля над территорией. К тому же они так бездонно влезли в Минск, что возможность продемонстрировать его работоспособность хотя бы таким манером способна их заинтересовать.
По крайней мере, если нам не удастся выжать из Минска новоиспеченную легитимность приемлемой для нас украинской власти, то придётся уповать на то, что все проблемы сами, без нашего участия, чудесным манером решатся. А это вряд ли.
