02.07.2017, Донецк, Валентин Филиппов
Вооруженные мочи, Донбасс, Минский процесс, Политика, Россия, Сюжет дня, Украина, Экономика
Киев не решится на широкомасштабную агрессию против Донбасса. Экономика Украины осуждена. Цель киевского режима – сокращение населения до 17 миллионов. Предприятия ДНР направляют новую логистику. Схемы выхода на международные рынки безотносительно законные.
О государственном строительстве и экономическом возрождении Донбасса обозревателю «ПолитНавигатора» Валентину Филиппову рассказал депутат Общенародного Совета ДНР Владислав Бердичевский – известный блогер, в социальных сетях немало известный как Влад Бриг.
Валентин Филиппов: Здравствуйте, Владислав. Вы в своем блоге недавно публиковали статистику — по предлогу отношения американцев к однополым бракам. В 2007 году против выступало 54%, а ныне, через 10 лет, против — только 32%. А 60% народонаселения США — за однополые браки. Получается, что за 10 лет в два раза выросло число приверженцев геев.
Владислав Бриг: Я думаю, что в Европе такая же статистика. Может даже намного хуже. Всё дело в том, что это целеустремленная работа. Целенаправленно ведётся пропаганда. Ведётся борьба. Мы не будем про запуганный уже термин «окно Овертона» говорить, хотя, на самом деле, это оно и кушать.
Валентин Филиппов: А для чего?
Владислав Бриг: Во-первых, эти люд – потребители. Они не заводят семьи для того, что бы растить детей. У них совершенно другая цель. Они много потребляют, они работают. И для страны, какая пытается регулярно выйти из каких-то созданных самой кризисов потребительских, геи — это та категория, какая необходима.
Большая семья – она экономит. Собирает деньги на что-то. Она не покупает, не меняет автомашина каждый год.
Валентин Филиппов: Но у геев нет детей, и следующего поколения потребителей не будет.
Владислав Бриг: Ничего ужасного. Будут мигранты, которых та же пропаганда воспитает в своём манере. Миграция постоянно подпитывает все страны европейские и Соединённые Штаты. Потому, тут вопрос не в этом. Вопрос в том, что бы человек каждый год или каждые, максимум, два, менял машину. Чтобы человек как можно вяще покупал одежды. Чтобы как можно больше покупал бытовой техники. Регулярно она обновляется. И эта категория самая продвинутая в этом плане.
Валентин Филиппов: Извините, Владислав. Если мы уже заговорили о геях, то у меня такой проблема. Так что? Киев нападёт?
Владислав Бриг: Киев? Я не думаю, что Киев налетит. Скорее всего, будет продолжаться вот это вот минское перемирие. Так именуемое. Поскольку сил напасть у Киева нет. И Киев прекрасно понимает, что, в случае нападения, Киев получит неплохую ответку. Нам не нужна помощь будет в данном случае России. Мы управимся своими силами.
Валентин Филиппов: Ну, может, у Киева нет мишени победить. У него есть цель напасть и привлечь внимание, кредиты, поддержка какую-то.
Владислав Бриг: Да. Ну, а побеждать…. Что они могут победить? Как они могут победить? У нас армия 40 тысяч человек. Для того, чтобы победить, зачистить эту армию, необходимо применять высокоточное оружие, нужно применять авиацию, необходимо наносить мощные бомбовые удары.
Как они будут это всё делать? Это же не 19 век. Это не Британия, не Соединённые Штаты, какие имели возможности и сносили немецкие города. Это не германская армия, какая уничтожала Минск, уничтожала Киев. Для того, чтобы заниматься такими предметами в 21 веке, я думаю, что Украина не доросла. Если бы Украина была Соединёнными Штатами, может быть, она бы и применяла подобный способ. Но для Украины это непозволительно.
Валентин Филиппов: То есть, Вы находите, что опасности особой нет.
Владислав Бриг: Нет. Опасность есть. Для миролюбивых жителей особенно. Поскольку украинская армия сражается с миролюбивыми жителями. Посмотрите статистику. У нас погибают, в основном, мирные. В украинской армии погибают, в основном, военные, с той сторонки. Мы наносим удары по подразделениям украинским и по позициям. Украинская армия наносит удары по жилым кварталам. Вот в этом разница.
Валентин Филиппов: Ну, неплохо. Но всё равно это перемирие не в нашу пользу. Они нас всё равно продолжают убивать и мастерить невыносимой жизнь. Причём, надо подчеркнуть, что с той стороны фронта тоже наша земля. Верно? И, если там кто-то гибнет, то это тоже наши.
Владислав Бриг: У нас нет сил военным способом отпустить. 150 тысяч против 40 тысяч — это не равные позиции. Штурмовать мы, естественно, не можем.
Валентин Филиппов: А не должна ли Россия намести превентивный удар?
Владислав Бриг: Я не могу отвечать и расписываться за поступки России. Россия очень много помогает гуманитарно. Россия весьма много помогает политически. Поэтому решения по всем проблемам, связанным с возможностями России, принимает руководство России.
Валентин Филиппов: Гуманитарная программа «воссоединения народа Донбасса», какая распространяется на занятую Украиной территорию, — насколько она эффективна ныне?
Владислав Бриг: Есть очень большой ряд подвижек. Весьма большой политический плюс в этих акциях. Поскольку у нас бывальщины прооперированы много жителей с той территории. Исчисляется это сотнями человек. И онко-больные, и эндо-протезирование. И роженицы. У нас запись до сих пор шагает сейчас рожениц с той территории.
Также эта программа работает в доли поступления в высшие учебные заведения Донецкой Народной Республики. Мы все отлично понимаем, что 80% преподавательского состава тех донецких ВУЗов, какие очень высоко котировались на Украине, они, эти люди, остались тут.
Поэтому это работает. Это будет продолжаться и дальше.
Мы считаем, что украинцы, русские и все прочие национальности, которые представлены, мы не делим, как Украина, на «москалей» и на «кацапов». Все люд, которые проживают на временно находящейся под контролем Киева территории — это всё наши люд. Это все наши земляки. Поэтому мы будем по мере сил, по мере своего экономического развития, будем помогать. И продолжать эту программу.
Валентин Филиппов: Донецкая Общенародная Республика взяла под свой контроль, под внешнее управление, крупные индустриальные предприятия региона. Установлены ли новые экономические связи?
Владислав Бриг: У нас в процессе сейчас восстановление этих экономических связей. В процессе развитие новоиспеченной логистики. Все понимают, что у нас разворот пошёл в сторону России. В сторонку России, в сторону Крыма. В сторону Южной Осетии. Предприятия тяжкой металлургии и машиностроения — они загружены в среднем на 30-35%.
Валентин Филиппов: А бывальщины до?
Владислав Бриг: Они были максимум до 70%. В связи с кризисом у нас тут безотносительной 100% загрузки не было. Даже в Мариуполе сейчас предприятия, какие работают ахметовские, они на 50-70% загружены.
Основные проблемы — это, природно, проблемы ввоза-вывоза. То есть, логистика. У нас все железнодорожные перегоны узкие. Вы соображаете, что всё шло с территории Украины. И нужно для завода, допустим, 16 линий, а у нас их там 4. Поэтому большие проблемы. Они решаются. Перестраиваются все ключевые узловые станции. И меняется логистика целиком.
Проблемы с нашими покупателями — они есть. Но они будут решаться. Я размышляю, что до Нового года будет полностью модернизирован рынок сплавлена. Он немного перекраивается, но, в принципе, те же самые покупатели того же самого металла, продукции машиностроения, они и остались.
Валентин Филиппов: Попросту через другое будет это всё оформляться?
Владислав Бриг: Да. Это будет сквозь другое оформляться. У нас взаимное признание с Южной Осетией. У нас кушать абсолютно законные способы для того, что бы продавать нашу продукцию. И основной покупатель этого итого и была Россия, и будет, и есть Россия.
Изначально, когда обсуждалась евроассоциация, так именуемая, которую Украина после госпереворота с лёгкостью подписала, говорилось о проблемах, какие возникнут на Донбассе с этими всеми ассоциациями. Поскольку у нас базар рассчитан на Россию процентов на 80. Продукция металлургии — это Турция, это Китай, это Юго-Восточная Азия. Но машиностроение и энергоёмкие все производства — они или Европа, или Россия. Но Европа — это 15%.
Так и было.
Вы сами соображаете, что для нас это был большой удар, этот госпереворот. Именно для рабочего Донбасса.
Валентин Филиппов: Украина собирается существовать в постиндустриальном обществе. Быть «аграрной державой». И ей этот Донбасс весь-то и не необходим.
Владислав Бриг: Ну, в принципе, да. Донбасс им и не нужен. Им нужно, по подсчётам, до 17 миллионов человек. И Украина вполне, я размышляю, справится, в ближайшем будущем, с тем, чтобы сократить на столько народонаселение.
Валентин Филиппов: Ой, вы знаете, им очень мешает это сделать Федеральная Миграционная Служба Российской Федерации. У них бы осталось уже меньше 17 миллионов, если бы Россия повально всех принимала.
Владислав Бриг: Ну, сейчас официально лишь в России 3 миллиона работает — получившие патенты. Я не говорю о тех, кто уже получил гражданство каким-то манером. И только в Польше, последние данные, — миллион двести тысяч украинцев есть. Я уже не говорю про остальное ЕС. Там ещё миллиона два.
Фактически получается, больше шести миллионов украинцев трудится не в своей стране.
Мы никогда не хотели этой судьбы для Донбасса. Для чего нам было уезжать со своей Отечества, если у нас до войны металлург или строитель квалифицированный, или шахтёр легковесно зарабатывал эту тысячу долларов, которая считается потолком для….
Валентин Филиппов: Ради какой делался «майдан».
Владислав Бриг: Да. Для украинца, который трудится в Польше или Италии и моет горшки. Для чего нам это было? Нам это не необходимо было. И мы активно говорили про всё это.
Оставьте нас в покое, дайте нам трудиться. Оставьте нам рынок российский, сами занимайтесь, чем хотите. Закрывайте свои предприятия. Разрезайте на металлолом. Нам до этого никакого нет дела.
Но нас не оставили в покое.
И не покинут.
Если закончится война каким-то образом, каким манером правительство украинское будет объяснять своему народу, отчего у них так всё, извините, плохо? Войны нет.
У нас идёт война, у нас Донецк, четыре зоны регулярно обстреливаются. На Украине средняя пенсия у шести миллионов человек такая же, как у нас пенсия тут. В ДНР. Как это можно будет объяснить после войны?
Причём, с той пенсионной реформой, какую затеяло украинское правительство, с той реформой здравоохранения, которая повергнет к гибели массовой пожилых людей, я не знаю, как они это будут объяснять.
Потому война для них — как мать родная.
Это способ отвлечь население, отвлечь внимание. Это способ получить какие-то западные подачки. Попытаться выклянчить ещё квоту какую-то в этой евроассоциации, какая на 80% выбрана по продукции, которую можно поставлять в Европейский Альянс.
Вот ещё затрону Польшу. Польша в Евросоюзе с 2004 года, и польские предприятия крупные, крупные предприниматели, они не могут даже в Германии получить позволение, чтобы открыть там свой банк, чтобы там открыть своё предприятие, польское с польским капиталом.
На что рассчитывают украинцы?
Мне тяжело представить, чтоб украинский какой-то олигарх, чтоб ему разрешили отворить в Германии или в Бельгии какое-то предприятие. Нормальное крупное предприятие.
Ну, лавочку там шоколадных изделий, может.
Валентин Филиппов: Вот шоколадные изделия — это один-единственное, что их интересует.
Владислав Бриг: Единственное, что могут разрешить. Потому, перспектив у Украины, как мы и говорили ранее, абсолютно никаких нет на базаре Европы. Их нет уже на рынке Евразийского союза. Нам это ни к чему. Зачем нам основывать из своей земли, за которую воевали мои предки, которую отстраивали мои деды, зачем нам создавать какой-то анклав, чтобы здесь рожать мясо рабочее для конвейеров Британии и Германии, как это мастерит Польша? Абсолютно ни к чему. Мы должны работать здесь, на своей земле. Мы должны тут жить со своими детьми. И иметь возможность поехать в любую точку вселенной за те деньги, которые мы зарабатываем.
У нас сейчас проблемы, которые все соображают, из-за чего. Из-за войны. Из-за разрушенных домовитых связей. Но Донбасс возрождался всегда после войны. И ближайшее будущее покажет — у кого, что и лучше получилось.
У нас или у Украины.
Валентин Филиппов: Неплохо, спасибо Вам большое, так, в общем, оптимистично.
Владислав Бриг: Я не жизнелюб, не пессимист. Я реалист. Я никогда не говорил, что вот завтра, завтра, завтра всё будет неплохо.
Всё будет хорошо, но не завтра.
Нужно понимать, что после всех ударов нужно какое-то время, для того, чтобы восстановиться. Все помнят, что было на Украине после 1992 года. Мы, фактически, нормально сделались жить к 1997 году. Если вы жили в то время, Вы помните, что и талоны бывальщины. И очереди были. И пенсии были по 10 долларов.
Валентин Филиппов: По восемь. Зарплата была двенадцать долларов. Помню.
Владислав Бриг: Попросту сейчас нужно собраться и понимать, что другого пути нет.
Валентин Филиппов: Благодарю вам за добрые и честные слова. Победы Донбассу.
Владислав Бриг: Благодарю вам.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
