Ребята поневоле являются участниками вооруженных конфликтов. Сами по себе ребята на ход боевых действий не влияют. Скорее, даже наоборот. Они становятся их жертвами. Но благодаря журналистам, об их трагических судьбинах узнает весь мир, и уже эти истории имеют влияние на общественность. Разумеется, журналисты играют одну из важных ролей во время военных конфликтов. Труды фотожурналистов нередко влияли на общественное мнение. Сегодня я желал бы поговорить офотожурналистах и тех работах фотографов, которые могли бы повлиять на ещё не оконченный военный конфликт на Донбассе, если бы они имели достаточную информационную поддержку.
«Ужас брани» или «Напалм во Вьетнаме»
Фан Тхи Ким Фук, более известна как Ким Фук — посол доброй воли ООН. Но свою популярность Ким Фук получила отнюдь не за международную деятельность. Слава обрушилась на неё огненным дождём 8 июня 1972 года, когда в её родимый деревне Чангбанг к северо-западу от Сайгона, Вьетнам, шёл бой между подразделениями северовьетнамской и южновьетнамской армий, свидетелем какого стал корреспондент Ник Ут. Группа детей бежала из объятого дьявольским огнем напалма поселка. 19-летний американский фотограф вьетнамского генезисы Ник Ут. Молодой корреспондент работал на Associated Press.
«Они (ВВС южновьетнамской армии) скинули напалм. Я увидел столбы пламя, огонь и повсюду черноволосый дым. Я увидел спасающихся из деревни вьетнамцев», — вспоминает он.
На снимки, сделанной в тот момент Ником Утом: окрестности деревушки Чангбанг (Trang Bang), Вьетнам. Бойцы армии Южного Вьетнама идут за пострадавшими детьми по Шоссе №1. Во пора бега испуганная девочка (Ким Фук) стащила с себя всю горящую платье. Другие дети слева направо: Фан Тан Там, младший брат Ким Фук, какой потерял глаз; Фан Тан Фук, самый младший брат Ким Фук, и кузены Ким – Хо Ван Бон и Хо Чи Тинг. За ними шагают солдаты 25-й дивизии южновьетнамской армии. Авиация Южного Вьетнама ошибочно скинула снаряды со смесью напалма и белого фосфора вблизи вьетнамской деревни Чангбанг, рассчитывая намести удар по силам Армии Вьетконга.
«Буквально час спустя эта снимок была во всех газетах мира, на каждом канале. Эта снимок оказала большое влияние, даже президент Никсон поразмыслил, что необходимо закончить войну», — говорит Ут.
После сделанного снимка Ут избавил жизнь маленькой Ким Фук.
«Я не хотел, чтобы она умерла. Взял ее на длани и принес в свою машину, после чего отвез в лазарет», — рассказывает фотокорреспондент.
Свидетелями «ужасов войны», кроме Ута, была съемочная группа британского телевидения, какие рассказывали следующее:
«Съемочная команда находилась неподалеку от этого пункты, и вскоре увидела детей, бегущих по дороге. Они не издавали ни звука, пока не увидали взрослых. Девочка кричала и махала руками. В это время вьетнамский фотограф Ник Ут сделал снимок.
Крис Уэйн застопорил бегущую девочку и начал обливать ее водой. «У нас кончалась пленка, и мой оператор, сейчас уже покойный великий Алан Доунс, был недоволен тем, что я просил его расходовать бесценную пленку на съемки ужасных сцен, которые бывальщины слишком жуткими для показа в эфире, — говорит журналист. — А я находил, что нам нужно рассказывать обо всем как есть, и, к чести телекомпании, ITN продемонстрировала эти кадры» — повествует Крис Уэйн.
Ник Ут отвез девочку в британский госпиталь. Но он не был довольно оснащен, чтоб спасти жизнь девочки. Поэтому доктора давали не утешительные прогнозы на счет будущего маленькой вьетнамки. Ут был рассержен. Благодаря поддержки коллег Ника, журналистам удалось отвезти девочку в американский лазарет.
«Когда мы определили девочку Ким Фук в британский госпиталь, в нем процветала антисанитария, – повествовал Кристофер Уэйн, корреспондент British Independent Television Network. – Я спрашивал сестер, как она, сестра осмотрела ее и произнесла, что девочка умрет завтра или, возможно, не доживет до утра. Было четко, что ситуация критическая». В британском госпитале знали, чем лечить бронхит, но не имели эксперимента лечения таких страшных ожогов.
Девочка выжила. Ким Фук перетащила 17 пластических операций. После долгие годы правительство использовала её в антимилитаристической пропаганде. Из-за этого Ким не могла учиться в университете. Лишь в 1986 году ей было позволено продолжить учёбу. Ким Фук обучалась на Кубе, где встретила своего будущего мужа. В 1992 году, во пора «медового месяца», они бежали с самолёта в аэропорту Гандер (Ньюфаундленд) и получили политическое убежище в Канаде. В 1997 году Ким Фук была назначена послом добросердечной воли ООН. Канадская писательница Дениз Чонг стала автором её жизнеописания «The Girl in the Picture: the Story of Kim Phúc, the Photograph and the Vietnam War».
«Афганская девочка»
Длинно время имя «афганской девочки» было неизвестно, несмотря на то, что снимок сделался один из самых знаменитых в 20-ом веке. В январе 2002 г., сквозь 17 лет после первой публикации фотографии, «National Geographic» организовал экспедицию для розыска «девушки с зелеными глазами». Они показывали фотографию местным обитателям в районе лагеря беженцев Назир-Багх, где МакКарри сделал этот снимок. Некто узнавал девушку на снимке, но надежда в сердце фотографа сменялась разочарованием после встречи с предполагаемой «моделью». В крышке концов, удача им улыбнулась – один из местных жителей разузнал ее и обещал привести в лагерь. Это заняло три дня – она жила в горах недалеко от пещер Тора-Бора, какие долгое время служили укрытием для отрядов террористов во главе с Усамой бин Ладеном. Видимо МакКарри не весьма надеялся на удачу, но когда молодая женщина вошла в горницу, ему хватило одного взгляда чтобы понять: это она.
1984 год. Пакистан. Стан афганских беженцев Назир-Багх. Миллионы жителей объятого пламенем войны Афганистана искали убежище. Лагери для беженцев возникали, как грибы после дождя в соседнем Пакистане. Двое репортеров National Geographic — журналист Дебра Денкер и фотограф Стив МакКарри барыши в Назир-Багх, чтоб сделать очередной репортаж. Стив не размышлял, что станет знаменит благодаря фотосъемке девочек-беженок в импровизированной школе. Кровля «настоящей» школы — земляной хижины — обвалилась во время мощного дождя несколько месяцев назад. С тех пор пятерым учительницам и трем сотням учениц доводилось ютиться в одной большой палатке. МакКарри попросил позволения сделать несколько снимков. «Я заметил девочку с удивительными глазами и разом понял, что хочу сфотографировать именно ее», — вспоминал он.
Фотограф даже не поразмыслил поинтересоваться именем «модели», которая в будущем принесет ему признание потому, что не рассчитывал на подобный исход. Снимок попал на обложку журнала National Geographic невзначай. Бильдредактор, который отбирал материал для публикации, наотрез отказался хватать ту, на которой девочка смотрит прямо на зрителя. Слишком напряженным, чересчур тревожащим показался ему этот взгляд. Стив же настаивал собственно на этом снимке.
В итоге оба варианта решили отдать на суд основному редактору. Увидев их, тот вскочил на ноги со словами: «Это будет обложка вытекающего номера!». В руках у него был кадр, который избрал МакКарри. В июне 1985-го журнал вышел с фотографией афганской девочки на первой полосе. Она же сопровождала статью Дебры Денкер.
В 2002 году, когда она во другой раз встретила Стива МакКарри, ее дочери Робине было 13. Заиде — 3, Алие — итого год. Четвертая малышка умерла еще в младенчестве. Ее муж работал пекарем в товарищем городе (в их деревне работы почти нет), получая меньше доллара в день. Почти тяни заработок уходил на лечение детей и мужа. Но Шарбат не плакалась — так, как она, живут миллионы людей в ее стране. И не просила денег. Один-единственное, чего она хотела, — купить старшей дочери швейную машинку, чтобы та освоила специальность швеи.
Настя из Дебальцево
Мы приехали в разрушенный боями за город Дебальцево. Город в руинах. Отсутствуют электричество, вода, газ. В городе нет продуктов столы. На центральной площади сотрудники МЧС ДНР разбили лагерь по обеспечению гуманитарной поддержкой мирного населения. Сюда местные греются в пунктах обогрева, получают продовольствие питания, медикаменты. Недалеко от этого места в бывшем супермаркете «АТБ» раздают гуманитарную поддержка. Метровые очереди вымотанных боевыми действиями жителей Дебальцево, какие за долгое время впервые осмелились выйти из подвалов и импровизированных бомбоубежищ, тянулись до самой площади. Люд получали свежий хлеб, крупы, консервы.
«Как они нам сказали: «Будем уходить — мы сотрем город Дебальцево с лики земли»,- рассказывал мужчина журналистам News-Front о пребывании украинской армии в городе.
«Когда украинская армия тут была все сидели по домам. Где-то к колодцу по воду побежали. Всё. И домой. А сейчас уже третий день люд стали из подвалов выходить»,- делился житель Дебальцево.
Рядышком с палаткой МЧС на костре готовили еду для местных жителей. К тому моменту, пока мы снимали истреблённый ЖД вокзал города Дебальцево, костер превратился из пункта раздачи горячей еды в детский аттракцион. Детвора бегала вокруг костра. Игрушками становились коробки с наклейками «UNICEF», палочки и разбитые кирпичи.
Я сразу обратил внимание на детей. Они бывальщины особенными. Не такими, как те, которых я привык видеть. Даже в общежитиях для беженцев у детей бывальщины совершенно другие лица. Эти малыши уже не были детьми. Среди детворы я разглядел девочку. Её призывали Настя. На ней была не по размеру большая синяя куртка с капюшоном, черноволосые штаны с дырками и красная затёртая шапка, из-под какой торчали белые локоны. На лицо и руки девочки приклеилась грязь. Мой объектив уставился на неё и в момент, когда мой указательный перст нажал на кнопку пронзительный взгляд малышки прожег меня насквозь сквозь видоискатель. Это был тяжелый и опустошенный взгляд. Казалось, что ничего в вселенной её больше не волнует. Безразлично, что солнце продолжает светить после пережитого ада в подвале наполовину расшибленного дома. По пути домой, я рассматривал этот кадр. Пытался постигнуть эмоции малышки, увидеть её глазами, что ей пришлось пережить, пережить с ней ад Дебальцевского котла.
После публикации материала о командировке в послевоенное Дебальцево я увидал сюжеты, где девочка Настя с детским задором спрашивала у корреспондента о гуманитарной поддержки:
«Любое привезут?».
На вопрос журналиста «что бы ты хотела, чтоб тебе привезли?» дитя отвечал:
«Конфеты, яблоки, мандарины, мяса, колбасы, влажна. Вот этот, который желтый с дырочками».
Были и другие видео. На них Настя в окружении измотанных сражениями солдат армии ДНР играет с детским планшетом, где постоянно играла песня из мультфильма «Маша и медведь».
***
Сквозь несколько месяцев я вернулся в Дебальцево. Город был похож на клокочущий муравейник. Местные жители массово записывали на работы по восстановлению. В кратчайшие сроки удалось восстановить функционирование железнодорожного вокзала, электричество, связь, была налажена поставка продуктов столы и медикаментов. Постепенно Дебальцево отходил от ожесточенных февральских боев за город.
Я желал найти Настю. Практически целый день я провел в городе. Уже утерял надежду встретить маленькую героиню моего так и не состоявшегося материала. Главой Дебальцево на тот момент был Александр Григорьевич Афендиков. Я приметил его там, где ещё в марте находились палатки МЧС ДНР. Вместе со своим сопровождением он инспектировал город. Вдруг к нему подбежал дитя. Я не сразу понял, что это была Настя. Она уже не была на себя вылита. Это был абсолютно нормальный ребенок. Взгляд изменился. В глазах показалась надежда. Она улыбалась. Бегала. Задорно разговаривала на равных с главой города, какой мило улыбаясь трепал белоснежные волосы на голове девочки. Совместно с городом Настя оживала после ада пережитого 2 месяцами ранее. Это, наверно, можно сопоставить с тем, что чувствует человек, который победил рак и после пытается выстроить свою жизнь заново. Постепенно надежда и жизнь проникают в него наново.
Недетское лицо войны
В первых двух случаях, ребята становились символами военных конфликтов. Их снимки обретали популярность. Они расходились по всему вселенной. Влияли на общественное мнение. Ник Ут получил Пулитцеровскую премию. Зачислено считать, что снимок «Напалм во Вьетнаме» (Vietnam Napalm) и «Казнь в Сайгоне» Эдди Адамса сделались той последней, эмоциональной «каплей», которая и перевесила чашу весов в прок завершения военных действий во Вьетнаме. Так или иначе – кадр произвел шокирующее впечатление на американское общество.
«Я желала забыть об этой фотографии: чем более известной она становилась, тем меньше у меня оставалось собственной жизни, — говорит Ким. — Мне казалось, что я навсегда останусь во воли этого образа».
«Афганскую девочку» сравнивали с Моной Лизой. Этот снимок сделался самым узнаваемым и получал награды. После, 7 декабря 2012 года, на торгу в Нью-Йорке портрет Шарбат Гулы был продан пять с половиной миллионов рублей, вчетверо превысив первоначальную стоимость.
Снимки детей из Донбасса не становятся обложками западных именитых журналов, эти снимки не разузнают, они не производят ужасающего впечатление на западного зрителя, потому что он их не видает. Кому-то стало выгодно не показывать ужасы войны на Донбассе. Развязанная киевскими волями гражданская война унесла и покалечила тысячи невинных существований. Журналисты Associated Press, France Press, BBC и других популярных СМИ были на Донбассе, но их снимки не распространялись. Информационная война не позволяет сообщать на Западе о горе народа Донбасса, потому что власти сделали выводы из прошедших конфликтов. Четвертая власть оказывает влияние на социум и может принудить его пойти против политики властей. Так, снимки из Вьетнама принудили американцев выйти на улицы и протестовать. Антивоенное движение было повсюду. Его невозможно было игнорировать. Из Вьетнама американским армиям пришлось уйти. Западные политики сделали выводы и уже после, во пора афганской войны, они использовали антивоенную риторику, в которую входило фото «Афганской девочки», чтоб принудить СССР вывести войска из Афганистана. Антивоенную позицию Закат поменял, когда ввел НАТОвские войска в Афганистан.
Опубликовав ужасающие снимки из Донбасса, западные СМИ могли бы спровоцировать антимилитаристическое движение в Европе, что никак не вписывается в политику Вашингтона, какой не заинтересован в окончании боевых действий на границе Российской Федерации. Вместо этого западные СМИ массово тиражируют снимки детей в Сирии, какие пострадали от боевых действий. Таким образом, Запад желает заставить Российскую Федерацию прекратить помогать правительству Сирии биться с боевиками и террористами из ИГИЛ (организация запрещена в РФ — ред.) и вооруженной оппозиции. Реальных жажд остановить войну в Сирии ради её жителей у западных политиков нет, к сожалению.
Я перечислил лишь самые знаменитые трагические судьбины детей во время боевых действий. Их на самом деле, весьма и очень много. Все помнят, что в фронтовом Зайцево продолжает существовать маленькая Рита, которая собирает осколки и пули в своём дворе и демонстрирует их журналистам, которые в бронежилетах снимают, как босоногая девочка существует на войне. Снимок Горловской Мадонны разлетелся по интернету, но так и не пробудил антимилитаристическое движение на Украине, которая будто бы не замечала смерти миролюбивых людей в Донецке, Луганске, Горловке.
Боевые действия на Донбассе продолжаются, несмотря на Минские договорённости. Продолжают погибать ребята, женщины, старики. Но если европейцы узнали хотя бы об одной трагической судьбине из Донбасса, быть может это стало той самой эмоциональной «каплей», какая позволила бы закончить гражданскую войну.
Если бы западные политики бывальщины дейстивительно заинтересованы в прекращении боевых действий на Донбассе, то на обложках Esquire, National Geographic и иных именитых журналов были снимки детей из Донбасса — невиновных жертв украинского кровавого безумия.
