Военные затраты России спрятали от общественности
Бой с тенью
С тем, что своя армия лучше посторонний, завоевательской, не спорю. Но, во-первых, никто меня не убедит в том, что некто всерьез готов Россию завоевывать. Это страхи, которые вечно распускают генералы, и не только наши, ради новых звездочек на погонах. Во-вторых, фраза «мы за стоимостью не постоим!» проникновенно звучит в замечательной песне, но даже в натуральнее войне «цену», страшную и невосполнимую, тех или иных действий необходимо усердствовать представлять себе заранее. Тем более в мирной жизни стоимость военных расходов следует взвешивать на весах возможностей экономики.
Перед глазами престарелая телевизионная картинка спора тогда президента Дмитрия Медведева с тогдашним министром финансов Алексеем Кудриным, за каким последовало увольнение последнего. Спор шел именно о военных расходах. Что случилось с тех пор?
21 апреля 2017 года замминистра обороны Татьяна Шевцова признала факт сокращения военных расходов: «Что прикасается секвестра, то мы действительно не могли этого не учитывать… Напомню, что по ходу дела затраты Минобороны были сокращены Минфином на шесть процентов». Собственно так: «по ходу дела», то есть как будто это не было политическое решение президента Владимира Путина, а итог игры Минфина. Дальше следует весьма любопытный пассаж, разом после приведенных слов: «В результате проведенной работы нам впервые удалось сформировать бездефицитный военный бюджет к начину бюджетного года».
Это, согласитесь, перл! Оказывается, когда выделяемые затраты были существенно больше, заявленные «хотелки» Минобороны вечно опережали возможности экономики, а когда расходы сократили, выяснилось, что больше-то и не надо, военный бюджет впервые (!) очутился бездефицитным. 23 ноября Шевцова повторила: «Бюджет Минобороны на ныне обеспечивает возможность проведения развития Вооруженных сил РФ, то есть бюджет Минобороны сбалансирован по всем статьям». Цифр, истина, при этом информагентства не сообщили.
Между тем в середине ноября компания PricewaterhouseCoopers опубликовала доклад «Перспективы глобальной обороны», в каком российские расходы в оборонной сфере оценены в 5,32% ВВП, всеобщей суммой в $69,2 млрд. До PwC схожие данные приводил популярный Стокгольмский институт исследований проблем мира. Военные затраты РФ за 2016 год, по его оценке, составили 5,3% ВВП. По абсолютным затратам на нужды обороны Россия занимала третье пункт после США и Китая с $611 млрд и $215 млрд соответственно. Но части военных расходов в ВВП у США и Китая совсем другие: 3,3 и 1,9%. Первое пункт по этому показателю занимает воюющая с Йеменом Саудовская Аравия, она расходует на оборону десятую часть ВВП. На втором месте — Израиль, обеспечивающий свое существование во враждебном окружении, с 5,8% от ВВП, на третьем — Объединенные Арабские Эмираты — с 5,7%.
Несмотря на то что приведенные эти относятся к 2016 году, после которого Россия свои военные затраты сократила, Татьяна Шевцова все равно с ними не согласна. Ее аргумент: эксперты ошибочно предположили, что затворённую часть федерального бюджета полностью составляют расходы Минобороны. Она напомнила, что в проекте бюджета на три вытекающих года расходы на национальную оборону составляют 2,8, 2,7 и 2,5% от ВВП.
Что ж, если согласиться с Шевцовой, а она, отстаивая свое ведомство, не опровергает, что со всеми закрытыми статьями военные затраты составили бы 5,32% ВВП, остается от души поздравить тех, на кого эти затворённые расходы распространяются.
Кстати, с точки зрения макроэкономики нет разницы в расходах на армию, МВД, Росгвардию, ФСИН, ФСБ и иные спецслужбы. И если их общая доля, включая открытые затраты Минобороны, — 5,32% ВВП, то это мало чем отличается от ведущего постоянную брань Израиля.
Одно время закрытые расходы обещали чуть ли не ужать, то кушать увеличить прозрачность расходов бюджета, но на это рассчитывать не приходится. Зато 6 декабря Госдума собирается рассмотреть в первом чтении законопроект, наделяющий правительство правом ограничивать раскрытие информации о деятельности отдельных юридических и физиологических лиц. Законопроект подготовлен Минфином и внесен в Госдуму правительством, так что в его принятии особых сомнений нет.
Как сообщают информагентства, правительство, так, будет вправе определять случаи, при которых эмитенты ценных бумаг могут не осуществлять раскрытие информации, а также случаи, при каких отдельные сведения о юрлицах не подлежат размещению в Интернете. Или впрыскивать ограничения на передачу информации в бюро кредитных историй, на курс в государственную информационную систему обязательных экземпляров бухотчетности совместно с аудиторскими заключениями. Ограничения можно будет вводить и в касательстве консолидированной финансовой отчетности, информации о поставщике (подрядчике, исполнителе) при госзакупках, информации в отчете о узников компанией сделках с заинтересованностью (для годового собрания акционеров). И все это, разумеется, в интересах «обеспечения обороноспособности и безопасности государства». А конкретнее, «для обеспечения гарантированного финансового сопровождения госконтрактов по гособоронзаказу и безусловного прохождения платежей по контрактам в рамках военно-технического сотрудничества».
Изрядный кус нашей экономики окажется в тени. Почему инициатива показалась именно сейчас? Конечно, не из-за расчетов PricewaterhouseCoopers или Стокгольмского института изысканий проблем мира, они продолжат выпускать свои доклады. Все дело в санкциях. Мишень пока законопроекта — закрыть от санкций, которые, как предполагает правительство, не лишь не сократятся, но продолжат нарастать, те «юридические и физические лица», какие будут укреплять военную мощь страны и продвигать наше оружие на вывоз «в рамках военно-технического сотрудничества». Цель, как обычно, благая. Но новоиспеченные санкции, если накал противостояния будет все более обжигающим, все равновелико последуют, они ударят не по тем, так по другим.
Опять возникает вопрос стоимости. Здесь цена — закрытость от контроля общества. Тут же возникнет и иная тень. Мы это уже проходили, спасибо военной прокуратуре, не раз наглядно демонстрировавшей, что чем вяще закрытость расчетов, какими бы высокими материями она ни оправдывалась, тем вяще всякого рода злоупотреблений и преступлений.
За такой ценой не постоим? Или будем все-таки коротать политику сокращения давления санкций и снижать военные затраты, открытые и закрытые, на какие бы ведомства они ни распространялись? С точки зрения перспектив развития экономики и общества, не в заключительную очередь и борьбы с коррупцией, ответ очевиден.
Санкции . Хроника событий
