Глава компании «Газпром нефть» Александр Дюков в эксклюзивном интервью телеканалу «Россия 24» рассказал о льющейся ситуации на нефтяном рынке. По его словам, еще не достигнут баланс спроса и предложения.
Глава компании «Газпром нефть» Александр Дюков в эксклюзивном интервью телеканалу «Россия 24» рассказал о льющейся ситуации на нефтяном рынке. По его словам, еще не достигнут баланс спроса и предложения.
— Александр Валерьевич, здравствуйте! Первый проблема связан с годовым общим собранием акционеров. По традиции всегда интересуют всех результаты прошлого года, но в этом году ситуация несколько изменилась. Мы видим, что финансовая отчетность «Газпром нефти» по итогам I квартала показала урон. Как вы считаете, когда удастся восстановить эту ситуацию и уйти в плюс?
— Наверное, соглашусь с тем, что инвесторам и акционерам неважны итоги работы компании в прошлом году, а всех интересует только текущая ситуация, поскольку, во-первых, та рекордная барыш, которую мы получили в прошлом году (400 миллиардов рублей) позволит нам заплатить рекордные за историю компании дивиденды. В цельном по году будет заплачено 180 миллиардов рублей. Во-вторых, мне кажется, это тоже важно для инвесторов и акционеров, вот эти достойные финансовые показатели компании прошедшего года, равно как и предыдущих лет, позволили нам подойти к этому кризису, к пандемии с хорошим финансовым состоянием, с низким степенью долга. И, как мне кажется, это все-таки важно для инвесторов и акционеров.
Если говорить о 2020 годе, тем более о его начале, то он сделался не лучшим как для нефтяной отрасли в целом, так и для мировой экономики. Мы просто все столкнулись с беспрецедентным падением как и спроса, так и цены. И, разумеется, тот убыток, который получила компания в I квартале, это 13 миллиардов рублей, он был ожидаемым. При этом я хочу сказать, что если подавать оценку этому убытку, то мы понимаем, что этот убыток бумажный. Этот убыток, прежде всего, связан с курсовыми разницами, а также с той переоценкой активов, какая была обязательна в условиях падения, снижения цен.
Если говорить об операционной прибыли компании, то операционно мы продолжаем трудиться с прибылью, и, соответственно, если говорить о денежном потоке, то денежный поток компании является положительным.
II квартал, безусловно, тоже не будет несложным, и все нефтяные компании, не только «Газпром нефть», почувствуют это давление рынка и ситуации на рынке, нашу чистую барыш. Мы знаем с вами, что апрель и май, особенно апрель, стали, наверное, самыми тяжелыми для нефтяного рынка за последние 30 лет, если не на немало продолжительный срок. И, конечно, это оказывает влияние на финансовые результаты, но, тем не менее, мы надеемся на то, что финансовые результаты компании в цельном по первому полугодию будут лучше и мы уже увидим чистую прибыль, наши финансовые результаты уже в положительной зоне.
Прогноз на III квартал немало позитивный, и финансовые показатели будут улучшаться. Мы уверены в том, что закончим этот год уже с прибылью, причем эта прибыль будет не лишь операционной, но соответственной с нашей отчетностью и со всеми этими бумажными особенностями. Даже это не помешает нам показать в наших отчетах незапятнанную прибыль.
— Говоря о тех оптимистичных прогнозах, о которых вы сейчас сказали, я правильно понимаю, что в дальнейшем вы также планируете выплачивать 50 процентов от барыши компании на дивиденды? И будут ли в этом году промежуточные дивиденды, стоит ли их ожидать?
— Мы уже осуществили переход о выплате 50 процентов нашей барыши в виде дивидендов. И если говорить о результатах II полугодия 2019 года, то, соответственно, решение о направлении 50 процентов от барыши за II полугодие уже принято. Сегодня, кстати, собрание акционеров утвердило это решение, соответственно, в июле месяце произойдет эта выплата дивидендов за 2019 год.
А что прикасается промежуточных дивидендов, то, безусловно, вот эта практика выплаты промежуточных дивидендов будет продолжена. Если говорить о графиках, сроках выплат, а также если сообщать о размерах, более точно мы можем сказать, если говорить о размерах в абсолютных величинах, когда будет удобопонятна ситуация на рынках нефти.
— 6 июня ОПЕК+ приняла решение продлить ограничения на 9,7 миллиона баррелей в сутки суммарно по всему альянсу вместо 7,7, как планировалось ранее. То есть дополнительно более жесткие ограничения были введены. Как вы оцениваете такое решение?
— Если говорить о компании «Газпром нефть», то мы поддержали это решение. С одной сторонки, мы видим, что ситуация на нефтяном рынке восстанавливается и этому способствует, безусловно, смягчение тех карантинных мер, которые были заведены в различных странах. Сейчас правительства пошли по пути смягчения или отмены карантинных ограничений и это, безусловно, способствует восстановлению, в том числе экономической активности, растет потребление нефтепродуктов, в том числе и в Российской Федерации. И этот фактор в совокупности с новоиспеченной сделкой ОПЕК+ привел к тому, что мы увидели рост цен на нефть. Безусловно, это важно для российского бюджета, поскольку он в принципе формируется и в него закладывается стоимость, близкая к 40 долларам за баррель. Но, с другой стороны, мы пока можем констатировать, что, конечно, баланс спроса и предложения еще не достигнут, и по-прежнему на базаре достаточно много избыточных запасов, которые были сформированы за последние месяцы. И, конечно, нужно какое-то пора.
Если говорить об определенных отраслях мировой экономики, то по ряду отраслей еще много неопределенностей. Если взять те же авиаперевозки, а авиаперевозки формируют порядочный спрос на авиакеросин, непонятно, как будет восстанавливаться эта отрасль. И в связи с этим, в условиях того, что мы только-только выходим из карантина, продление на месяц максимального сокращения добычи, безусловно, является логичным.
— А на сколько «Газпром нефть» снижает добычу? И как вы выбираете те месторождения, где она будет снижена? Как в грядущем вы планируете ее восстанавливать?
— Мы, как и остальные российские компании, снизили объем добычи где-то на 19 процентов от уровня добычи в феврале. Соответственно, мы выполняем те рекомендации, какие мы получили от Министерства энергетики. Что касается сокращения добычи, то оно затронуло большинство наших месторождений, но в основном мы сокращаем добычу на тех месторождениях с наибольшей степенью выработанности. Как мы принимаем решение и как мы это мастерим? Мы либо останавливаем или консервируем скважины, там, где есть возможность, мы снижаем производительность насосного оборудования в скважинах. В принятии решений нам помогают, в том числе, и комплект интегрированных оптимизационных программ, которые нам подсказывают наиболее правильные экономические решения. То есть те решения, которые мы принимаем, это и экономические решения, они учитывают не столько экономику какую-то конкретной скважины, а, в основном, как раз экономику цельного «куста» скважин, учитывая, в том числе, те расходы, которые мы несем на содержание, в том числе наземного оборудования, того обустройства, какое помогает в добыче нефти. Безусловно, мы учитываем и производственные факторы, и то, насколько быстро мы сможем, когда это потребуется, восстановить добычу. В принципе, у нас уже был эксперимент сокращения и восстановления добычи, в настоящий момент мы не видим каких-либо рисков, чтобы какая-то заметная часть добычи, какую мы сократили, мы не сможем восстановить.
— Кроме того, мы также увидели, конечно, падение спроса и на продукцию нефтепереработки. Вот как, с точки зрения нефтеперерабатывающих заводов, прошел для компании этот этап?
— Безусловно, мы все увидели сокращение объемов потребления нефтепродуктов и в мире, и в России. Но сейчас мы уже видим восстановление спроса. И если взять тот же апрель и потребление автобензинов, то потребление бензина в России сократилось, по-моему, на 34 процента. Это «год к году» — апрель 2020 года к апрелю 2019 года. Если мы сообщаем об июне, то наш прогноз на сокращение потребления «год к году составит всего 10 процентов. При этом, если говорить о том, как была организована и осуществлялась реализация того же бензина компании «Газпром нефть», то мы у себя увидали снижение объемов реализации бензинов к апрелю 2019 года только на 20 процентов, то есть, мы сработали лучше базара. В целом снижение объемов потребления дизельного топлива, бензинов на рынке, безусловно, сказалось и на работе нефтеперерабатывающих заводов. Но, истина, то, что я сказал, то, что наши каналы реализации работали достаточно эффективно, и помимо этого мы использовали различные интегрированные программы и решения, какие позволяли нам точно планировать эту всю цепочку от завода до сбыта, это все позволило нам снизить влияние резкого сокращения добычи на нашу переработку. В моменте максимальное сокращение объемов переработки, какое не превышало 15 процентов.
— Все, о чем мы сейчас с вами говорили, повлияет на инвестиционную политику «Газпром нефти» или нет?
— Компания «Газпронефть», как и прочие компании, в этом году вынуждена пересмотреть наши инвестиционные программы. Если говорить об объемах, то сокращение составит распорядка 20 процентов. Но при этом что важно – мы не отказываемся и продолжаем реализацию всех наших крупных важных проектов, с одной сторонки. С другой стороны, мы не отказываемся от реализации тех стратегических ставок, которые были сделаны в свое время в компании. Когда я сообщаю о стратегических ставках в разведке, добыче, то я понимаю основные ключевые направления развития нашей компании, как, например, разработка и использование технологий третичной добычи, какие позволяют увеличивать извлечение нефти, нефтеотдачу уже в зрелых месторождениях, как работу с низкопродуктивными запасами, как работу с подгазовыми залежами, как труд с Ачимовской толщей, работу в Арктике. Вот эти стратегически ставки я вам могу перечислять и дальше, ни от одной из них мы не отказались, и продолжаем труд по всем этим стратегическим направлениям. Но помимо того, что мы пересмотрели нашу инвестиционную программу, мы, конечно, оптимизировали и наши операционные затраты, и административные расходы. И как раз вот эта оптимизация административных расходов позволит нам компенсировать дополнительные расходы, которые сейчас понесет компания в связи с войной, защитой от новой коронавирусной инфекции.
— Как вы оцениваете тот период нерабочих дней и общемировой ситуации с COVID-19? Как все совместно повлияло на работу компании «Газпром нефть»?
— Я считаю, что мы достойно прошли этот период и можно даже, наверное, применить такое слово, как «успешно». Я не могу сказать, что мы готовились заранее к этой пандемии, но хочу отметить, что компания «Газпром нефть» весьма оперативно отреагировали на эту ситуацию. Мы быстро разработали и начали реализовывать программу «Антивирус». Эта программа была направлена на то, чтобы защитить, прежде итого, конечно, наших сотрудников, наших подрядчиков, наших партнеров, потребителей от COVID-19. С другой стороны, нам было значительно сохранить непрерывность производственной деятельности нашей компании, финансовую устойчивость. И, конечно, мы должны были помочь регионам нашего наличия, регионам нашей деятельности. И вот со всеми этими задачами мы, я считаю, успешно справились. И эта программа показала свою эффективность.
Но при этом, несмотря на то, что мы видим улучшение эпидемиологической обстановки, и, в принципе, мы начинаем возвращать те старые привычные форматы и модели работы, определенные мероприятия из этой программы мы продолжаем реализовывать. Например, такие как использование буферных терминалов — это те терминалы, на каких происходит тестирование.
Вот эти решения, вот эти протоколы и регламенты действий, которые можно было бы разворачивать и применять, они, в принципе, наверное, должны стать must have для крупного бизнеса. Понятно, что через какое-то время мы пройдем всю эту историю, связанную с COVID-19, но, к сожалению, если сообщать о трендах, которые присутствуют в мире, то и глобализация, и другие факторы говорят о том, что эпидемии, подобные этой, и риски их возникновения, к сожалению, сохранятся и будут вырастать. И поэтому крупный бизнес, и такую задачу мы ставим перед «Газпронефтью», должен быть готов к таким ситуациям, оперативно реагировать и разворачивать соответственные системы противодействия.
— Если немножко отойти от темы пандемии. «Газпром нефть» направила аварийно-спасательные отряды под Норильск для ликвидации последствий чрезмерной ситуации. Какие результаты уже достигнуты?
— Прежде всего, я хочу отметить, насколько быстро нам удалось мобилизовать наш аварийно-спасательный отряд, команду. Сделали мы это в течение 24 часов — мобилизовали людей, скопили необходимую специальную технику и транспортными самолетами, грузовыми вертолетами доставили их на место. Не прошло и 24 часов, как они уже приступили к труду. Эта команда была сформирована из наших сотрудников, которые работают в разных городах нашего присутствия, и что отличает эту команду, это то, что она способна трудиться автономно и не зависит от помощи каких-либо других организаций. Мы направили туда не только людей, мы направили туда и особую технику — это и насосное нефтесборочное специальное оборудование, это болотоходы, это лодки специальные, это боны, в том числе и беспилотники, которые помогают в этой труду. В настоящий момент мы координируем нашу деятельность с МЧС, с другими компаниями, которые работают в этом регионе. Нам достался водный участок труды, и по руслу реки Амбарная наш аварийно-спасательный отряд продвигается, устраняя этот разлив. На первом участке, который нам был выделен под труд, мы уже закончили работу, и сейчас они переброшены на другой участок, на котором продолжаем работу. В настоящий момент мы планируем устремить дополнительную спецтехнику и оборудование для работы по устранению разлива.
— У меня к вам последний вопрос: в прошлом году было заявлено, что «Газпром нефть» совместно с «Газпромом», «Сибуром» и «Татнефтью» создает единую организацию для того, чтобы были единые технологические стандарты в области. Каких результатов уже удалось достичь в такой работе?
— Если вы говорите об Институте нефтегазовых технологических инициатив, то этот институт создан, он трудится, и есть уже первые достижения. Та цель, та задача, которую мы ставим, создавая вот этот институт, это задача по облегчению участия российских производителей оборудования, российских компаний в реализации проектов по нефтепереработке, в нефтегазохимии и в иных проектах, в которых применяются западные зарубежные технологии. Создавая эту инициативу и вот этот институт, мы способствуем началу диалога между западными обладателями технологий, с одной стороны, и, с другой стороны, российскими производителями оборудования. Результатом работы будет создание новоиспеченных стандартов, в частности, уже первый стандарт разработан — это английская и русская версия стандарта для производства и применения центробежных насосов. В разработке этого стандарта принимали участие как российские эксперты, так и западные, воображающие западных лицензиаров. Это первый важный шаг вперед.
Подробнее читайте на vesti.ru
