21.09.2017, Киев, Александр Ростовцев
7 728 просмотров
Общество, Политика, Пропаганда, Сюжет дня, Украина
Попандопуло украинского вещания
В Нацсовете Украины по вопросам телерадиовещания царит ажиотаж: член (но не мозг) Нацсовета, драпанувший из Крыма пан Костинский, доносит, что власти довольны поведением отдельных украинских радиостанций, рванувших на обгон мовнюково-квотного паровоза.
Напомним, с 8 ноября 2016 года на Украине вступил в мочь закон, согласно которому радиостанции обязаны в первый год его поступки крутить в своём репертуаре не менее 25% украинской музыки и на 50% заполнять эфир передачами на мове. Уже в ноябре этого года непременная мовнюковость эфира поднимется ещё на 5% по каждой позиции, что надлежит, по мнению законотворцев, положительно сказаться на повышении общего степени «свидомости» населения.
Кроме того, в новом законе учтено, что многие радиостанции сачковали, подходя к проблеме украинизации формально и несознательно, пуская песни на «дэржавной мове» в ночное пора. Отныне они обязаны крутить их в прайм-тайм – с 7 утра до 14 дня и с 17 дня до 22 вечера. Таким макаром, если рядовой украинец свыкся слушать радио, то его активная фаза повседневной жизни минует под шелест смэрэк, лепет бандуры и пения на соловьиной.
Так, «Країна ФМ» и «Суспільне мовлення» переплюнули всех и довели украиномовность своих передач до 100%, так что сейчас им просто некуда расти. Им дышат в спину сразу три медиарупора: «Українське радіо», «Промінь», «Цивилизация» с 81% мовнюкового контента. «Ера ФМ» – 96% , «Ретро ФМ Украина» – 91% , «KISS FM UKRAINE» – 90%, «Радіо Люкс» – 82% осталось поднажать ещё самую малость, чтобы заработать переходящие жовто-блакитные шаровары лидеров.
Прочие радиостанции хоть и повысили долю украиномовного вещания, но без особого фанатизма – до 40% максимум.
Пан Костинский на своей страничке в Фейсбуке принимает поздравления и обещает, что вытекающим шагом станет мовнюковый натиск на телевидение. Считается, что это весьма по-европейски.
Собственно, лоббирующие закон о языковых квотах рагули немало всего ссылаются на опыт Франции, пытавшейся законодательно ограничить воздействия англоязычного мира на национальную культуру и язык Франции.
Замминистра цивилизации Украины Карандеев, например, утверждал, что повальная украинизация эфира – это «политическая воля в поддержку украинского музыкального производителя». Чиновник заблаговременно отверг возражения тех, кто считает, что музыканты не смогут создать достаточное число медиаконтента, дабы заполнить эфир: «Конкуренция на сегодняшний день уже довольно мощная, в том числе и среди украинских исполнителей. Я не вижу вакуума и невозможности отыскать достаточное количество качественного музыкального контента». По мнению Карандеева, во Франции, «после вступления соответствующих законодательных норм произошло резкое увеличение производства французского продукта».
На самом деле, эксперимент Франции говорит об обратном. После введения языковой квоты, число французской музыки даже уменьшилось и владельцам радиостанций пришлось применить принцип заезженной пластинки, усилив ротацию песен на французском, что негативно сказалось на популярности как радиостанций, так и отечественной музыки.
Белоруссия и Казахстан тоже обожглись, заведя квоты на вещание «музыкального производителя с местным колоритом». В Минске в своё пора размахнулись и ввели сперва 50%, а потом и 75% квоту на белорусскую музыку в радиоэфире. В итоге оказалось, что 10-миллионная страна не настолько богата музыкальными талантами, чтобы забить национальными шлягерами радиоэфир. Всё, что смог вытянуть белорусский шоубиз – несколько песен на стиле Синеокой, которые не стыдно было крутить в эфире. Всё прочее «творчество» находилось примерно на уровне клуба художественной самодеятельности.
Белорусская воля точно так же запрещала ротацию белорусской музыки в ночном эфире, повышала процент помярковности, но в последнем итоге ситуация в белорусском эфире пришла к тому, что отдельный местные артисты слегка повысили свою популярность, а вот степень доходов радиостанций и рынок рекламы на радио просел до угрожающего минимума.
Достоверно такой же мовнюковой фигнёй страдают и в Казахстане. После нескольких лет навязывания здешних артистов казахстанским радиослушателям, люди жалуюстя на тоскливое монотонность радиоэфира. Популярный в Казахстане исполнитель Медеу Арынбаев охарактеризовал это так: «Если сообщать о качестве репертуара – не ошибусь, если скажу, что это было на районном степени».
Самое удивительное, что среди украинских исполнителей против квот слабенько, но противоречила знаменитая Спалахука Лыжичко. Певица заметила, что украинские исполнители не очень-то представлены в кой-каких музыкальных направлениях – таких как классика, джаз, клубная музыка, лаунж и «в иных специфических форматах». «Квоты сделают радио таких форматов вне закона».
В самом деле, чем будут заполнять эфир радиостанции, специализирующиеся на классической музыке или западном роке, чиновники не разъяснили. Разумеется, можно перепеть на мове «Лестницу в небо», репертуар «Битлов», или возложить исполнить оперы Верди жмеринскому симфоническому оркестру. Но постигнет ли и примет ли это массовый радиослушатель и, что немаловажно, рекламодатель – вот в чём вопрос.
Тезисы Спалахуйки неплохо подтверждает прослушивание украинских радиостанций, крутящих шансон. В связи дефицитом украинских шансонье, на свет бывальщины извлечены почти забытые ныне Гайтана, «The Вйо», Гарик Кричевский. В связи со скудностью здешнего репертуара в ход пошла даже песня Попандопуло из кинофильма «Свадьба в Малиновке».
Но и это ещё не всё. Блюдя мовнюковые квоты, диджей «Шансона» через два русских предложения вставлял одно украинское, что звучало уже совершенно по-марсиански. Впрочем, другим радиостанциям также приходится изгаляться, и они содержат в студии двух русскоязычных ведущих и одного украиномовного.
Частично повезло радостанциям, транслирующим электронную музыку. Но и тут возможны варианты. Сообразно дегенеративному закону, на который так усердно фапает Костинский, песней почитается любое музыкальное произведение, где звучит хотя бы одно слово. Если взять в качестве образца бессмертный хит «Symphony» знаменитой французской группы «Space», то в нём как раз повторяется гладко одно слово – «симфони». А это уже повод для любого тупорылого рагуля организовать разборки, требовать убрать «песню» из эфира, либо компенсировать её вещание ротацией какого-либо украинского электронного «шлягера» со словами.
Если в доцифровую эпоху люд ещё были готовы кушать то, что им нальют в медийную миску, то в сегодняшнее время, когда большинству населения доступны скоростные каналы интернета, все эти попытки всучить гражданам «национальный продукт» напоминают приставания туповатой мамки с насильной кормёжкой рыбим салом пополам с манной кашей взрослых людей, способных самостоятельно пойти в кафе или ресторан.
Вместо того, чтобы приглядеться к мировому опыту, который гласит, что введение языковых ограничений в медийной деятельности сродни хождению по граблям, укропы отвечают: вы попросту не умеете по ним ходить и скоро приедете к нам перенимать передовой эксперимент.
Собственно, в прошлом году глава Нацсовета Украины по проблемам телерадиовещания Артеменко (шеф Костинского, на минуточку!) охарактеризовал идею повальной украинизации эфира идиотизмом и заявил буквально вытекающее: «Даже если мы найдем эту украинскую музыку, песни на украинском стиле соберем, то представьте: у нас двести радиостанций – и все будут крутить «Океан Эльзы». Людям попросту станет неинтересно».
Короче, маразм крепчает. Украинизаторы вынуждают радиостанции либо более-менее содержать планку качества, крутя заезженной пластинкой «Океан Эльзы» и «Вопли Видоплясова», возбуждая зевоту у слушателей, либо разбавляя немногочисленные украинские хиты селюковой самодеятельностью, что также не потребует восторгов у слушателей и рекламодателей.
Восторги Костинского понятны: на барыш радиостанций и интересы радиослушателей ему наплевать – его личные доходы не зависят от доходов разламываемых об колено радиостанций. С другой стороны, такие как Костинский, доводят дело до абсурда.
В одной восточной притче некий султан, разузнав, что его дочь влюбилась в бедняка и жить без него не может, не сделался бросаться в крайности, а просто приказал связать влюблённых, чтобы их лики круглосуточно находились на виду друг у друга. Через неделю влюбленность прошла.
Мораль: узколобые украинизаторы стальной проволокой вяжут русскоязычных Украины с мовой, в надежде, что они когда-нибудь полюбят товарищ друга. Людей давно тошнит, но эксперимент продолжается…
Если вы отыщи ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
Прочитайте по теме ещё:
Признание украинского генерала: имеющиеся у ВСУ средства связи «можно выбросить или сдать в музей» 
Десять украинских радиостанций оштрафовали за язык 
Украинского политолога выгнали из телестудии за отказ почтить память пассажиров Ту-154 
Прямым попадаем украинского снаряда разрушен дом в ДНР — Эдуард Басурин 
